В постели с боссом

Можно было бы сейчас убиваться о том, что зря вообще на это пошла, рыдать и причитать «кому я, дура, отдала свою девственность», но подобных мыслей у меня не возникало. Да, все закончилось плохо, но любые отношения чему-то учат. Конкретно эти научили меня тому, что «каждый сверчок – знай свой шесток». Я замахнулась на слишком многое, когда вообразила, что могу его покорить. Нет. Такие, как Меньшиков, и в самом деле предпочитают женщин вроде этой белобрысой суки – красивых и породистых, которых приятно выгуливать, словно трофей. Я же была на ее фоне слишком мелкой сошкой, что годилась лишь для временного пользования.            

Впрочем, было в этих отношениях и нечто хорошее: я, по крайней мере, ощущала себя желанной. Узнала, что могу быть привлекательной. Только на кой черт мне теперь все эти умения, если единственного мужчины, ради которого хотелось быть красивой, больше со мной не было?         

Первые сутки я ещё надеялась, что он вдруг позвонит или приедет. Поймет, что я для него все же что-то значила. Осознает, что могу дать ему больше, чем эта Инга. Но так, наверное, бывает только в книгах и кино. Действительность же такова, что большой босс не станет гоняться за простой девчонкой. Это был всего лишь деловой контракт и я, сделав ставку на один шанс из миллиона, проиграла. Причем абсолютно все.          

А ведь не свяжись я с Меньшиковым, уже могла бы найти нормальную работу и иметь какую-никакую стабильность. Но ведь не этого я хотела. Я хотела жить – и на некоторое время действительно окунулась в иную реальность, которая отличалась от моей как Армани от китайского ширпотреба. Вот только до конца не сознавала, что когда кидаешься в омут с головой – можешь из него потом просто не вынырнуть.      

И как бы ни были хороши трезвые размышления о том, что эти отношения всё равно откуда не вели, невозможно было ничего поделать с тем, что внутри все невыносимо болело. Я и не подозревала, насколько глубоко Меньшиков вошёл мне в душу и теперь, когда его со мной не было, казалось, будто сердце выдрали из груди и на его месте возникла гадкая, черная дыра, служащая вместилищем тех больных, диких эмоций, что мне остались в результате всей этой истории.           

Внезапно раздался резкий звон и до меня донеслись звуки какой-то чудовищной возни, будто на мою кухню организовала крестовый поход армия голодных тараканов. Испуганно подскочив, я уронила на одеяло недоеденный кусок «Жюльетты» и несколько секунд тупо смотрела как жирное пятно расползается по постельному белью. Ругнувшись, подобрала пиццу и, бросив ее в коробку, отправилась на кухню, уже подозревая, что именно там обнаружу.       

Царящий в узком помещении разгром превзошел все мои ожидания. На полу валялись коробки, ранее лежавшие на полке, мусорный пакет был варварски разграблен и его содержимое оказалось раскидано по всей кухне, а посреди всего этого бардака дико плясала десятилитровая кастрюля, слепо шарахаясь из стороны в сторону.           

Вздохнув, я подняла с пола кастрюлю, под которой ожидаемо обнаружился Принц. Причем еще и не один.

Зеленые кошачьи глаза уставились на меня так пристально, словно оценивали, и мгновением позже кот возложил к моим ногам дар – полузадушенную мышь, которая была в состоянии только слабо дергать лапками. Посмотрев на этот серый комочек, а затем на Принца, явно ожидавшего похвалы за свои подвиги, я неожиданно всхлипнула, а затем разрыдалась – впервые за эти дни.        

Черт возьми, даже кот понимал, что мне хреново до невозможности. И от этого осознания стало вдруг настолько себя жалко, что слёзы полились каким-то сплошным, непроизвольным потоком. А когда Принц ласково потерся о мои ноги, пытаясь утешить, я зарыдала ещё громче. До удушающего кома в горле и боли в легких.          

Бессмысленный и бестолковый рев, но держаться больше просто не было никаких сил.

Первый звонок в дверь раздался около семи вечера. Потерев пальцами покрасневшие и распухшие глаза, я решила не открывать. Наверняка это снова соседка или кто-то тупо ошибся квартирой. В любом случае, видеть кого бы то ни было я не желала.        

Но звонивший, похоже, уходить отнюдь не намеревался. Внутри вдруг вспыхнула надежда, что это может быть Меньшиков, и данная мысль заставила меня все же подняться со смятой постели и побежать – иначе и не скажешь - открывать дверь.          

Но это оказался вовсе не босс и от неожиданно острого разочарования мне снова захотелось зарыдать. Пришлось до боли сжать губы, лишь бы только удержаться от нового приступа саможаления.          

- Пиз***, - выдал Санти, оглядев меня с головы до ног – почти как в тот первый раз - и решительно вошёл в квартиру, направившись прямиком в единственную комнату, служившую мне и залом, и спальней.      

Я молча закрыла за ним дверь и поплелась следом. Сантьяго встал у кровати, уставившись на мой телефон, в динамиках которого надрывалась группа Pizza и некоторое время слушал песню, которую я крутила на репите уже второй час кряду.          

«Если я не стою, ничего не стою – так тому и быть…»        

- Все ещё хуже, чем я думал, - заключил стилист и, повернувшись ко мне, добавил: