В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора

В 1588 г. Уильям Аллен написал «Наставление дворянству и народу Англии и Ирландии касательно предстоящих войн».[1009] В своем сочинении он призывал английских католиков свергнуть Елизавету, которую Аллен поносил в дерзкой форме, называя «бастардом, плодом инцеста, зачатой и рожденной во грехе» от Генриха VIII и его «протестантской шлюхи» Анны Болейн, а также кощунницей-еретичкой, ведущей страну к гибели.[1010] Главной темой трактата стала половая распущенность Елизаветы. Аллен писал, что с Робертом Дадли «и многими другими она оскорбляла свое тело, вопреки законам Божиим, к позору королевского величества и укорам всего народа, немыслимыми и невероятными измышлениями похоти».[1011] Аллен обвинял Елизавету в том, что, «сделав свой двор ловушкой, с помощью этого отвратительного и омерзительного искусства, она улавливает в греховные сети и губит молодых представителей знати и благородных уроженцев страны».[1012] По мнению Аллена, Елизавета непригодна к управлению не только из-за своей неспособности править, но и из-за своей незаконнорожденности и невоздержанности.

Памфлет Аллена напечатали; его готовили к отправке в Англию после того, как Армада завершит вторжение. Сесил немедленно приказал конфисковать «Предупреждение» как изменнический памфлет. 1 июля 1588 г. выпустили королевскую прокламацию, в которой призывали судить по законам военного времени «перевозку и перевод» «Предупреждения», а также «распространение и обладание» «ложными, клеветническими и изменническими трактатами, книгами и памфлетами… скрытым и тайным образом провозимыми в нашу страну, где они не только занимаются самыми ложными и чудовищными измышлениями, клевещущими на ее величество и порочащими ее… но также действуют исподволь, заражая подданных ее величества, уводя их от должного повиновения, волнуя и возбуждая народ, призывая его вооружиться против Бога и их законной правительницы и примкнуть к иноземным врагам…»[1013]

Всю весну и начало лета, по мере того как рос страх перед неминуемым испанским вторжением, Англия крепила оборону. В июне королева написала письмо маркизу Винчестерскому и графу Суссексу, комендантам округа Саутгемптон, в котором сообщала о «великих приготовлениях иностранных сил, совершаемых с намерением вторгнуться в нашу страну и другие наши владения». Елизавета приказывала им позаботиться о том, чтобы ее подданные, находящиеся на вверенной им территории, были «готовы защищаться при любой попытке напасть на нас и нашу державу». Во всех городах надлежало выставлять ночную стражу, всех подозрительных немедленно задерживали. Усилились гонения на католических священников и всех, кто их укрывал. Чтобы заблокировать проход вражеских кораблей в Темзу, соорудили передвижной барьер из огромных тяжелых цепей и корабельных канатов, которые связали вместе и протянули через реку от Грейвсенда до Тилбери. Их удерживал кордон из небольших судов, стоявших на якоре, и мачты свыше сотни больших кораблей, стоящих непрерывной цепью.[1014]

В то время как командование армией поручили лорду Хансдону, лорда Томаса Говарда назначили командующим флотом, а Роберта Дадли, которому перевалило за пятьдесят, – командующим гарнизоном в Тилбери, где ожидали высадки испанцев.[1015] Граф Лестер снова был в фаворе после своего позорного возвращения из Нидерландов, когда он столкнулся с отчуждением Елизаветы.[1016] Хотя в Англии активно велись приготовления к обороне, посол во Франции сэр Эдвард Стаффорд продолжал обманывать свое правительство, неоднократно посылая заверения в том, что испанская Армада расформирована и угроза Англии ослаблена. Копию одного письма, написанного в январе 1588 г., передали командующему английским флотом адмиралу Томасу Говарду. К словам Стаффорда он отнесся недоверчиво: «Не знаю, что и думать о заявлении моего брата [шурина] Стаффорда; будь правдой то, что силы короля Испании рассеяны, я бы не желал ее королевскому величеству нести такие издержки, какие она несет сейчас; но, если это уловка, направленная на то, чтобы ослабить нашу бдительность, я даже не знаю, что из этого может получиться».[1017]

Если Стаффорд и сделал пометку на полях, демонстрируя, что намеренно шлет ложные сведения, значит, правительство забыло о ее значении; в противном случае сообщения о том, что Испания больше не намеревается осуществить вторжение в то время, когда Армаду всеми силами готовились спустить на воду, явно указывали на измену.