В постели с Хабенским

Михаил. А то, что женщина — это не только секс-объект, это еще и душа, которую надо разглядеть, и собеседник. Вот ты с бабами о чем разговариваешь? Наверняка только о себе о и сексе. А мы же все-таки люди искусства! Для меня в женщине важнее всего общие интересы и понимание. Мы с ней должны говорить на одном языке. Например, мы встретились, я оценил ее внешний вид: так себе, на троечку, сойдет или класс, шик, на высшем уровне. Потом она открывает рот, и вот тут-то все и решается: смогу я в нее влюбиться или убегу, как от огня. И оральный секс тут ни при чем! Сейчас я встречаюсь с одной феей. Не женщина — поэма! У нее такой голос — не поверишь, до костей пробирает, до глубинных сердечных струн. Я как первый раз услышал — застыл на месте и проговорил с ней весь вечер, оторваться не мог. Домой явился за полночь. Омут… Я не могу закончить с ней телефонный разговор — рука не поднимается, то есть не опускается. Если поговорить ну никак нельзя, общаемся через SMS, я их теперь быстро набираю.

Олег. М-да… И что за радость?

Михаил. Радость человеческого общения, дубина! Неиссякаемый источник энергии.

Олег. Может, она в сексе по телефону работает? У них там у всех голоса ангельские, а как взглянешь…

Михаил. У тебя переходный возраст, что ли, не закончился? Почему ты только о сексе думаешь?

Олег. Да ничего не только о сексе, я тебя прекрасно понял! А как она в постели?

Михаил. Класс! Супер. Не знаю еще…

Олег. Как это не знаешь?

Михаил. Не знаю, но догадываюсь, что класс. Такое не скроешь.

Олег. Так ты с ней не спал?!

Михаил. Нет, ну ты неисправим! Я ему о родстве душ, а он о постели. Тьфу!

Олег. Ой, родство душ! Просто она тебе не дает.

Михаил. А знаешь, Олежа, по большому счету мне это и не важно. Важно ощущать ее, слышать ее, любить.

Олег. Любовь — это все-таки мощно! Помнишь, скольких я девчонок бросил?

Михаил. Ты бросил, а мы с Костей расхлебываемся всегда. Они ж постоянно в гримерку пытаются пролезть.

Олег. Так и ваши с Костей брошенные пытаются. У Кости вон их сколько — толпа, больше, чем у нас обоих вместе взятых!

Михаил. Важно не количество, а качество.

Олег. А я как свою девочку люблю! Может быть, даже больше, чем Аньку.

Михаил. А я тоже глупо попался, Олег. Набрал своей SMSку длинную, нежную, а скинул по ошибке жене. (Вздыхает.) А там ее имя уменьшительно-ласкательное… В общем, домой прихожу, а дверь заперта. А перед дверью — мой чемодан. И замок сменен. И как она так быстро успела? Я постучал, покричал, чемодан взял и… (Вздыхает)

Олег. Мириться будешь?

Михаил. Навряд ли. Меня моя фея устраивает от и до!

Олег. Да, ты прав. Надо уметь принимать правильное решение, даже если это трудно… Моя девочка — чудо! Класс! Класс!

Входят Костя с Егором, нагруженные пакетами.

Олег. Ну, слава Богу, вернулись!

Разбирает пакеты: там четыре бутылки водки, мясная нарезка, банка огурцов, банка маслин, шпроты, бананы, сок в коробках.

Костя. А ты думал, мы не вернемся?

Егор. Растворимся в ночи?

Михаил. Он главным образом о еде заботился. Он очень кушать хочет!

Олег. Да ладно, надоело уже! (Косте и Егору.) А что так мало-то? И хлеба не купили! А бананы зачем?

Егор. Бананы, Олег, полезнейший фрукт, мистический, они даже у Беккета в пьесе фигурируют.

Олег. В какой?

Егор. Это я тебя должен спросить! Ну, в какой?

Михаил. Особо одаренный!

Костя(открывая бутылку и разливая водку по стаканам). Ну что, погнали?

Михаил(тихо, Косте). Ну что, помирились?

Костя(тихо). Да. Только в театре я, наверное, все равно не останусь.

Олег. Что?

Костя. Потом поболтаем, ночь длинная.

Михаил. Как в старые добрые времена.

Егор(беря стакан). Ребята, я за вас пью. И за себя! За нас! И за театр! Мы больные люди!

Олег(перебивая). В смысле?

Егор. Мы больны театром, запахом сцены и театральных кулис, мы на самом деле счастливые люди! Мы… Я не люблю слово искусство, я не люблю слово великий, но… Я пытаюсь… все мы пытаемся что-то сказать этому миру, людям, которые приходят сюда, которые любят вас… нас… Вы молоды, вы талантливы, вы… Ребят, вы молодцы! (Чокается со всеми, пьет.)

Олег. Егор Николаевич, а вот я все никак не вспомню, в какой пьесе бананы-то?

Костя. Я тебе потом скажу. Егор, я не знаю еще, уйду я… останусь… ты понимаешь…

Егор. Понимаю, Костя.

Костя. Спасибо, Егор. (Обнимаются.)