В постели с Кинг-Конгом

Вадим тогда откровенно нищенствовал. Понимаете, как кстати пришлось предложение Вити? Конечно, Рукин не собирался всю жизнь прислуживать бизнесмену, он надеялся обзавестись знакомствами и уйти, но остался с Антоном Евгеньевичем, вместе с ним поднимал фирму, стал самым близким человеком для Алферова, его личным адвокатом, советчиком, жилеткой…

– Шофером, охранником, – подхватила я.

Вадим забарабанил пальцами по скатерти.

– Нет. Антон Евгеньевич сам сидел за рулем, он обожал машины, отдыхал во время езды. И на меня никогда не возлагались функции секьюрити. У Алферова не было бодигардов.

– Странно, – удивилась я.

– Нет, – улыбнулся Рукин, – шкафоподобными парнями в черных костюмах скорей обзаводятся для понта. Я знаю таких бизнесменов, прибывают на встречу в кольце охранников, «овчарки» все такие серьезные, с «ушами», оружием, лица каменные. Ну прямо супермегакрутые агенты. Откровенно говоря, смешно, но это естественное человеческое желание – продемонстрировать свою значимость. Оно присуще как мужчинам, так и женщинам, только дамам проще. У вас есть бриллианты, шубы, туфли, сумки. Придете в офис, подружки-коллеги живо подсчитают стоимость «игрушек» и будут умирать от зависти. А нам что остается?

Я посмотрела на Вадима.

– У сильного пола свои погремушки. Часы, машины, бизнес, яхты, автомобили, длинноногие блондинки.

Рукин улыбнулся:

– Верно. Но у женщин есть замечательный козырь, они всегда могут заявить: «Мой муж великий…» – дальше по желанию: математик, ботаник, писатель, инженер, менеджер. Женщина может похвастаться второй половиной, и ей позавидуют. Теперь представьте мужика, который говорит:

– Моя жена бизнесвумен, получает большие деньги!

К нему моментально прилепится кличка «альфонс».

– Не у всех моих подруг есть спутники жизни, и далеко не каждая замужняя леди готова хвалиться своим супругом, – пробормотала я, – но мы удалились от темы.

– Антон справедливо полагал, что секьюрити могут оттеснить от него попрошайку, отогнать назойливого просителя, журналиста. Но справятся ли они с пулей из снайперской винтовки? Алферов хотел спокойно ходить в рестораны, посещать кино, магазины, не привлекая к себе внимания, и ему это удавалось. При фирме, естественно, был отдел безопасности, но его сотрудники не следовали за боссом по пятам. Справедливости ради замечу: Антон редко бродил один по городу. На деловые встречи мы с ним всегда ездили вместе, а досуг он проводил с Ларисой, они были на удивление гармоничной парой, пока не случилось несчастье с Женей. Бедный мальчик. Дети не должны умирать, это несправедливо и очень жестоко по отношению к родителям. Лара начала колоться, последний раз я видел ее в относительно вменяемом состоянии накануне похорон. Антон ушел с головой в работу, так он справлялся с горем.

Рукин замолчал, я тоже не знала, что сказать. Вадим отвернулся в сторону окна, по старинке завешенного тяжелыми шторами и тюлем.

– Лариса умерла через пару месяцев после Жени, думаю, она нарочно ввела себе сверхдозу героина.

– У вас нет соображений, куда мог подеваться Алферов? – спросила я. – Не испарился же он вместе со столь внушительной суммой денег! У Антона Евгеньевича были враги?

– Скорей недоброжелатели, – пожал плечами Вадим. – В бизнесе действуют жесткие законы, кто не успел, тот опоздал, один выигрывает, другой лузер. Алферову везло, вернее, так считали его противники. Дескать, продал душу дьяволу, тот теперь ворожит своему приспешнику. На самом деле босс обладал уникальным чутьем, иногда он говорил: «Нет, с этим человеком мы не связываемся!»

По первости я спорил, возражал, пытался переубедить шефа, но с годами понял: нет – значит, нет. Антон Евгеньевич никогда не ошибался. Алферов не подличал, не подводил людей, не обманывал, не подставлял. Да, он мог перехватить чужой контракт, предложив поставщику более выгодные условия, но это в порядке вещей, игра такая. Я не могу вам назвать человека, который испытывал бы к Алферову неприкрытую ненависть. Повторяю, недовольных и завистников было много. Но зачем похищать Антона? Не вижу в этом смысла.

– Как вы думаете, почему он снял со своего счета десять миллионов евро? – задала я очередной тривиальный вопрос.

Ответ меня не обрадовал.

– Теряюсь в догадках, но это определенно не шантаж. Биография Антона Евгеньевича прозрачна, как пустой аквариум. До конца восьмидесятых он преподавал в школе математику. В некотором роде наши судьбы схожи, Антон Евгеньевич закончил мехмат МГУ, он сын профессора Московского университета, поэтому надеялся на научную карьеру, рассчитывал на помощь отца. Но изменился политический режим, и Антону пришлось искать любую работу. Его взяли в школу. Размер ставки молодого преподавателя – это горькие слезы, у Алферова тогда умер отец, на руках осталась больная мать. Дети, которых он обучал, откровенно раздражали молодого преподавателя, и Антон рискнул, отправился в Китай за одеждой.

– Стал челноком? – поразилась я.