В постели с Кинг-Конгом

– Оставив миллионы Сметанину? – хмыкнула я. – Доверив порученцу огромные деньги, но не сообщив, куда на самом деле торопится? Приказал тайком вывезти себя из поселка, а дальнейший путь замаскировал?

– Некоторые тайны нельзя никому доверять, – печально сказала Юля, – понимаю, рассказ Алексея небезупречен, но я ему верю.

– Мне бы тоже хотелось верить, – заявила я, – но мешает здравый скептицизм. Куда Сметанин дел деньги?

Юлия покосилась на Варвару Михайловну, начала говорить, но звук ее голоса перекрыло громкое «др-р-р, др-р-р». От неожиданности я подпрыгнула.

– Господи! Надоели, – заорала Инина, – управы на них нет! Жаловалась участковому на шум, просила разобраться! Да толку! Милиционер сказал: «Жильцы имеют право до десяти вечера шуметь». Два дня перфоратор молчал, я уж обрадовалась, понадеялась, что закончился ад. И пожалуйста! Девятый дом какой-то очень богатый человек расселил, теперь оборудует из коммунальных клетушек залы.

– Вы живете в здании под номером семь, неужели так далеко разносится грохот? – прокричала я.

Юлия зажала уши руками.

– А вы с улицы поглядите, – завопила Варвара Михайловна, – наше здание впритык между двумя другими стоит. Пятый, седьмой, девятый, таблички разные, а по сути один комплекс!

Несколько минут в комнате звучал концерт для перфоратора с оркестром, затем наступила тишина.

– Я совершенно оглохла, – простонала Лаврентьева.

Я попыталась не обращать внимания на звон в ушах и вернулась к прежней теме:

– Алексей не захотел положить евро в ячейку, испугался банкротства банка. Но ведь содержимое ячейки всегда отдадут его хозяину, оно не принадлежит финансовому учреждению.

– Леша думал иначе, – закричала Юлия, – он очень удивился, когда я ему сказала то, что вы сейчас, расстроился: «Неужели это правда? А я так дергался! Ну дурак! Мог спокойно деньги под хорошую охрану поместить, не носиться с ними, не прятать по щелям».

– Вот в это верю, – кивнула я, – многие люди думают так же, как Сметанин: лопнет банк, пропадет и укрытое в ячейке. Нет, вы получите назад ее содержимое без потерь. Так где Алексей зарыл миллионы?

Глава 27

– Он хотел, – начала Юлия и осеклась, – извините, из-за перфоратора кричу. Леша побоялся класть всю сумму в одно место. Он разбил ее на пять частей. Первую поместил в свой гараж, туда никто из членов семьи не ходит и вор не сунется. Мужчины редкостные плюшкины, никогда ничего не выбросят, сносят в гараж на всякий случай. Чтобы деньги там найти, не один день потратишь, грабителю они в глаза не бросятся, да и не полезет никто в развалюху. Вторую часть Сметанин отвез в заброшенную деревню. Третью, упаковав в непромокаемую тару, зарыл в могилу к своим родителям, похороненным на небольшом кладбище в провинциальном городке. Четвертую оставил в том же богом забытом населенном пункте, в квартире своей покойной матери. Городок находится в нескольких часах езды от столицы, там до сих пор царят патриархальные нравы, отсутствует преступность. Ни краж, ни грабежей в одноулочном городишке не бывает, вероятно, потому что отнимать у бедных, почти поголовно безработных жителей нечего. Пятая часть денег хранится на фазенде отца Сметанина. Последние годы своей жизни тот крепко пил, и жена отселила алкоголика на дачу, где он в конце концов и скончался от очередного запоя.

– Поймите, – бубнила Юлия, – Алеша не собирался тратить чужие деньги, он человек уникальной честности, алмазной. Сметанин проживал выданную ему Антоном Евгеньевичем зарплату, устроился в химчистку, жене говорил, что мотается между городами, оставался у меня и ждал возвращения Алферова. Руку в его карман он запустил от отчаяния, когда похититель потребовал первый раз немереные деньги. Это правда!

– Значит, Алексей отдал два миллиона, не получил дочь и рискнул второй такой же суммой? – резюмировала я. – Вы доставили в Москву деньги, которые хранились в доме матери Надежды Ивановны, но, как я понимаю, Лену опять не вернули.

– Нет, – мрачно ответила Юлия.

– Боже, покарай негодяя, – закрестилась Варвара Михайловна.

– Я поняла, что над Алешей издеваются, – всхлипнула Лаврентьева, – и взяла дело в свои руки. От Сметанина потребовали в третий раз два миллиона, он рвался ехать, но я сообразила: Елена, скорее всего, мертва. Ну какой человек сможет пережить такие физические мучения? Сомневаюсь, что девочке отхватили уши под наркозом. В общем, я велела Алексею проявить жесткость, заявить: «Больше денег нет, те, что я отдал, не мои. Верните дочь».

И Сметанин меня послушал.

Похититель начал ему угрожать, пообещал застрелить Лену, но я пребывала в уверенности, что та уже лишилась жизни. Ее не вернуть, надо спасать Лешу. Он потратил четыре миллиона евро. Отдать даже сотую часть долга у Сметанина не получится. Для Антона Алферова четыре лимона не очень крупная трата, его состояние перевалило за миллиард, но кто ж подарит неизвестно кому вагон валюты? Вернется шеф, потребует средства назад… Лучше не думать, что произойдет, когда он узнает правду. И я… я…

Юля заплакала: