В постели с принцем

Кроме того, Кэтрин никогда не станет осматривать имение графа. Хотя ей и было интересно. Судя по его красочным описаниям, имение Эденмор — нечто идиллическое, и Алек безмерно гордится им.

— Наверняка тебе любопытно, — не унималась миссис Меривейл. — Я знаю, как интересует тебя ведение хозяйства — ты постоянно расспрашиваешь Кука то об одном, то о другом.

— Кто-то же должен, — сдержанно улыбнулась Кэтрин.

— Вздор! Все идет само собой, если у вас хорошая экономка. — Миссис Меривейл повернулась к Алеку: — Я всегда говорю дочери, что ей не хватает веселости. Она такая серьезная, ее заботят цены на уголь и прочее.

— Женщина отнюдь не легкомысленная, я так понимаю?

— Ни в коем случае. Иногда она слишком скучна.

— Неправда, — возразила Кэтрин. — Я езжу верхом и читаю.

Миссис Меривейл сокрушенно покачала головой:

— Я бы не сказала, что это очень развлекает — часами скакать на лошади и пережевывать свои маленькие проблемы… или же в плохую погоду сидеть у окна и тосковать, читая стихи.

— Я не тоскую, я думаю. Думать — в этом нет ничего плохого.

Миссис Меривейл небрежно махнула рукой:

— Это нездоровое занятие, я вам скажу. Молодые леди должны танцевать и посещать пикники с джентльменами, а не думать.

Алек бросил на Кэтрин сочувствующий взгляд:

— Немного подумать никому не повредит.

— Но она думает часами! Она даже пропускает ассамблеи в Хитс-Энде.

— Я просто люблю заниматься другими делами, мама.

— Поэзией, например. Брр… Очень нудное занятие, должна сказать.

— В этом я с вами согласен, — поддержал миссис Меривейл Алек.

— Кажется, вам сегодня совсем не было скучно, — возразила Кэтрин. — Наоборот, вы нашли это очень даже занятным.

— Занятной была не поэзия. — Алек плутовато улыбнулся. — Занятной была компания.

Кэтрин невольно улыбнулась в ответ.

— Все равно вы не должны позволять Кэтрин водить вас на поэтические чтения, милорд, — продолжила миссис Меривейл, — иначе превратитесь в скучнейшего человека.

— Это вряд ли, — сухо заметила Кэтрин. — Лорд Айверсли никак не может быть скучным. И видит Бог, он никогда не бывает серьезным.

— Неправда. В некоторых делах я очень даже серьезен. — Алек перевел взгляд на грудь Кэтрин и, понизив голос, проговорил: — Поверьте, очень серьезен.

Кэтрин впилась ногтями в свою ладонь, чтобы не покраснеть.

Сверкнув глазами, граф продолжил говорить, лениво растягивая слова:

— Надеюсь, что вы присоединитесь к моим менее серьезным развлечениям на этой неделе.

— Каким же? — спросила миссис Меривейл.

— Если вы не были до сих пор в Музее механики, мы могли бы сходить туда. На Стрэнде открыта выставка мадам Тюссо. Есть еще и Воксхолл-Гарденс…

— Или цирк Эстли… — выпалила Кэтрин. Алек улыбнулся:

— А почему бы и нет?

Мать бросила на дочь понимающий взгляд:

— Вот видишь, некоторые джентльмены более услужливы по сравнению с другими.

Алек улыбнулся Кэтрин лукавой улыбкой:

— Только не говорите мне, будто кто-то был настолько глуп, чтобы не услужить мисс Меривейл.

— Ах, как же! — проговорила мать, к огорчению Кэтрин. — Она пыталась уговорить сэра Сидни сопроводить нас в Королевский цирк, когда мы в первый раз приехали в Лондон, однако он отказался, с раздражением заявив, что это место слишком вульгарное и не подходит для молодой леди.

Тогда это еще сильнее возбудило интерес Кэтрин, хотя она не станет признаваться в этом Алеку.

— Вы не должны осуждать его за это. Сидни считает, что женщин следует…

— Холить и лелеять, — подсказал Алек.

— Защищать, — поправила его Кэтрин.

— От волнений, приключений и всего мало-мальски интересного в жизни.

Кэтрин трудно было не согласиться — Алек выразил все весьма точно.

— К счастью, — продолжал граф, — я думаю, что, если у леди есть вкус к приключениям, ее следует в этом уважить.

— Разумеется, вы это сделаете, — язвительно добавила Кэтрин. — Это отвратит их от любви к поэтическим чтениям и тому подобному.

— Поверьте мне, мисс Меривейл, — продолжил Алек, — вы получите от цирка Эстли гораздо большее удовольствие.

Именно этого Кэтрин и боялась.

Алек оставался у них в доме гораздо дольше, чем она ожидала. Он принял предложение мамы пообедать и заставил ее так много смеяться, что она забыла учинить ему допрос о его финансовых делах. К моменту ухода графа миссис Меривейл была полностью им очарована.

Собираясь ложиться спать, Кэтрин подумала, что все выглядело весьма странным. Дело вовсе не в том, что мама попала под действие чар Алека. Он способен был пленить любую женщину, если поставит себе такую цель. Но для чего все это делать, если его целью было совращение? Зачем смеяться, слушая не слишком умные шутки матери? Он вел себя так, словно и в самом деле… ухаживал за Кэтрин.

Но как это может быть? Ей нечем особенно похвалиться, кроме как состоянием, о котором никто не знает.

В этот момент дверь в спальню открылась и вошла миссис Меривейл. Не давая ей возможности начать пустую болтовню, Кэтрин поспешно спросила:

— Мама, ты никому не говорила о деньгах, оставленных мне дедушкой?

— Нет, конечно. Ведь ты просила меня подождать, пока сэр Сидни сделает тебе предложение.