В постели с тираном 2. Опасные связи

Тито умер в возрасте восьмидесяти семи лет после тридцати пяти лет нахождения у власти и оставил Югославию без хозяина. Любезность и умение правильно себя вести, свойственные Слободану, позволяют ему завоевать доверие партийных функционеров. Подобно тому персонажу Флобера, который заставлял собеседников поверить в то, что в его мозгу зреют великие идеи, благодаря своему абсолютно бесстрастному лицу, Слободан постепенно самоутверждается в партийной номенклатуре и становится «самым перспективным функционером» существующего режима.

Ивану Стамболичу, ставшему неустранимой фигурой в югославском политическом пейзаже, удается объединить югославских коммунистов вокруг себя. Победа позволяет добиться собственного избрания на пост президента страны. Этот политический деятель – человек довольно либеральный – оказывает содействие политической карьере своего друга Слободана. Двадцать пятого января 1986 года Слобо становится председателем Президиума Центрального комитета Союза коммунистов Сербии, сменяя на этом посту самого Ивана – вопреки жесточайшему противодействию со стороны тестя Момы Марковича.

Мира старается не появляться на людях рядом с мужем и даже не собирается согласовывать свой распорядок дня с распорядком дня Слободана (хотя подобное «согласование» обычное дело для жен политиков). «Я поступала так не потому, что была очень занята, а потому, что данный аспект политики меня совершенно не интересовал». Однако некоторые журналисты и амбициозные чиновники режима чувствуют, что «переговорить с Мирой» – это верный способ выхлопотать себе теплое местечко. Увы, эти умники поступают не совсем умно: они относятся к Мире Маркович скорее как к супруге высокопоставленного партийного руководителя, чем как к интеллектуалке, которая сама по себе является личностью. «Они просто спрашивали меня о том, что мне нравится готовить, и о том, каким блюдом я собираюсь попотчевать Слобо сегодня вечером. Это было унизительно». Тех же хитроумных низкопоклонников, которые пытались ей льстить, говоря, что ее муж скоро станет отцом страны, она обрывала словами: «Мой муж станет отцом нашей страны? Нет. Для него вполне достаточно и того, что он – отец наших детей».

В личных отношениях со Слободаном она является для своего мужа-политика его политической совестью. «Идеология никогда не имела для моего мужа такого значения, какое она имеет для меня. Он никогда не говорил: «Я мог бы умереть за социализм» или «Я мог бы умереть за интернационализм», а для меня такие порывы являются естественными»[231]. В партийных кругах ярые противники феминизма рвут на себе волосы, обсуждая влияние Миры на своего мужа: Милошевич способен руководить партией, но он не в состоянии руководить своей собственной женой.

Слободан пишет первые речи, сидя у себя дома в столовой, а Мира затем читает их и добавляет в них кое-что от себя. «Лирические и поэтические моменты его речей исходили от нее»[232], – вспоминает Бранко Ракич, адвокат и друг семьи Милошевичей. Слободан и Мира теперь так заняты своей политической деятельностью, что уделяют очень мало времени детям. Новый пост Слободана Милошевича не вызывает восторга у сына, которому непонятно, как отец мог согласиться на должность, при которой его кабинет будет находиться не в Нью-Йорке.