В постели с тираном 2. Опасные связи

С колонной автомобилей Самира уезжает к сирийской границе. Маленький ресторан и маленькая мечеть станут местом их последней встречи. Прятаться женщине не в новинку – она, будучи женой Саддама на протяжении многих лет, только то и делала, что пряталась. Саддам приходит к ней, переодевшись бедуином. «Не спрашивай меня о том, что будет со мной. Я хочу, чтобы ты была в безопасности». Эта встреча длится недолго. Прощальный подарок – пять миллионов долларов наличными и чемодан с драгоценностями («на тот день, когда они будут тебе действительно нужны»). Он в последний раз берет ее за руку и прижимает ее ладонь к своей груди… Самира проплачет всю дорогу до Дамаска. Она утешится лишь тогда, когда откроет чемодан: в нем – десять килограммов золотых слитков. По ее мнению, это доказательство его любви к ней. Саддам «сделал» ей новый ливанский паспорт – на имя «Хадиджа».

Что касается Саджиды, то она никогда больше не увидит Саддама. «Этой женщине довелось увидеть, как убивают ее братьев, ее сыновей, ее внука и ее мужа… Я сомневаюсь, что у нее хватало смелости заниматься какими-либо преступными делами, – вспоминает Ияд Афляк. – За свой брак с Саддамом она заплатила слишком высокую цену. Нет такого траура, который в полной мере соответствовал бы ее горю». Эта шекспировская героиня ушла со сцены публичной жизни и вернулась к жизни в глуши – вдалеке от дворцов.

Греческая любовница

После падения режима Саддама Хусейна ЦРУ и Пентагон пререкаются друг с другом относительно таинственной греческой любовницы Саддама. ЦРУ относится к слухам о ней скептически (все известные американской разведке любовницы Саддама были родом из Ирака), но Пентагон, наоборот, заявляет, что существование этой любовницы «является подтверждением полной неспособности ЦРУ добывать разведывательные данные, которые находятся у него прямо перед глазами»[130]. Этим службам не удается прийти к единому мнению о том, действительно ли существовала эта женщина – женщина, с которой автор данной книги встретилась в одном из населенных пунктов Швеции и которая живет вдалеке от посторонних глаз. Она, предмет неутихающих споров, касающихся режима Хусейна, открыла автору дверь своей маленькой квартирки, по обстановке которой и не скажешь, что ее обитательница когда-то жила в роскошном президентском дворце Саддама.

«Я не знаю, почему наши отношения продлились так долго. Саддам не знал, что такое любовь, его никто не любил даже тогда, когда он был молод. А вот меня он любил, и именно это и придавало мне силы. Власть, конечно, сыграла свою роль […]. Я не принадлежала к числу его ближайших родственников, к его клану, и именно поэтому, как мне кажется, он чувствовал себя рядом со мной в безопасности»[131].

Об этой женщине, которая называет себя «гречанка Мария», неизвестно никому из тех некогда близких Хусейну людей, которых удалось опросить автору этой книги. Они все как один заявляют, что такой женщины в жизни Саддама попросту не существовало. Однако президент, как известно, всячески скрывал, что у него есть любовницы. «Гречанка Мария» выглядит уверенной в себе и много пережившей женщиной, которая не ищет личной славы, а просто хочет рассказать историю своей жизни – историю, правдивость которой все еще подвергается многими людьми сомнению. «Ни один из членов семьи Саддама не явился, чтобы заявить мне прямо в лицо, что я – лгунья».

Бывший начальник протокольного отдела президентской администрации Ирака сообщает в своих воспоминаниях о существовании тайной любовницы, которую Саддам «называл всегда не иначе как “шакра”, что означает “блондинка”».

Суматоха в субботу вечером

Багдад, 1969 год.

«Начиная с этого момента она принадлежит мне, и никто другой не имеет права смотреть на нее с интересом»[132], – заявляет Саддам сопровождающему его Барзану. Братья шумно ворвались на танцевальную вечеринку, устроенную в доме Арута аль-Хайата – портного-армянина, обслуживающего багдадскую элиту. Саддам сразу же обращает внимание на импульсивную светловолосую девицу – Парисулу Лампсос.

Жена портного решила на славу угостить в этот вечер пришедших в ее дом. Она рассчитывает удивить их табуле[133], которое прекрасно готовит Елена – ее соседка-гречанка. Одна она обслуживать гостей не успевает, а потому просит свою услужливую соседку дать ей в помощь свою дочку. Юная Парисула – ей шестнадцать лет – охотно соглашается помочь: ей хочется посетить вечеринку. Она надевает платье в розовую клетку – обтягивающий лиф, расклешенная юбка. Это платье – последний писк западной моды 1960-х годов. Парисула повязывает волосы лентой и дополняет наряд золотыми браслетами на запястья и лодыжки и серебристыми туфельками. Капля любимых духов – и девушка демонстрирует результат матери. Та недовольна: «Чтобы подавать табуле, ты так вырядилась? Это нехорошо, такой наряд не годится»[134]. Однако девушка, взяв блюдо с табуле, поспешно перепрыгивает через низенький заборчик в своем легоньком платье.