В поте лица своего

— Премудрый Соломон, будь на моем месте, предложил бы такую формулировку: пусть оба станут победителями — Шорников и Людников!

— Два первых места? Два лучших сталевара? — спросил Колесов.

— А почему бы и нет? Один лидер — хорошо. Два лидера — совсем хорошо!

Находчивость Булатова сняла напряженность, царившую в зале с первых минут начала работы бюро. Все улыбались. Даже Тестов и Пудалов повеселели. Предложение Булатова давало им возможность выйти сухими из воды. Тестов, выступая с покаянной речью, с воодушевлением говорил:

— Верно, переусердствовали мы, выполняя постановление бюро горкома насчет того, чтобы достойно проводить Ивана Федоровича на заслуженный отдых! Постараемся впредь не спотыкаться на ровном месте. Вовремя нас поправили, натолкнули, как говорится, на путь истинный. Теперь мы старую икону не будем мазать елеем…

Яростно выпячивал Шорникова. Яростно открещивается от него. Пришлось Колесову еще раз выступить:

— Я категорически против предложения товарища Булатова.

— Почему? — воскликнул директор.

— Сейчас мы и это выясним. — Колесов перевел взгляд на Шорникова. — Иван Федорович, в начале года ваша бригада выдвинула встречный план.

— Правильно. Выдвинула. Но…

— Собственное обязательство не выполнено? Это вы хотите сказать? Не сдержали рабочее слово, данное стране, своим товарищам?

Шорников молчал.

— А вы, товарищ Людников, выполнили встречный план?

— И перевыполнили.

— Значит, сдержали слово?

— Старались.

Колесов повернулся к Булатову:

— Теперь ясно вам, Андрей Андреевич, отношение большинства членов бюро к вашему соломонову решению? Нельзя венчать венком победителя побежденного. Мы за то, чтобы коллектив, перед которым тот или иной сталевар, горновой или вальцовщик обязался выполнить и перевыполнить план, постоянно и строго следил, как держится данное им слово. Мы за то, чтобы все щели были закрыты для желающих пробиться в передовики с помощью громкой фразы и былых заслуг!

Я попросил у секретаря горкома слово. Обвел взглядом членов бюро и сказал:

— Безоговорочно поддерживаю товарища Колесова. И считаю своим долгом кое-что добавить к тому, что так хорошо изложил в своем выступлении Василий Владимирович. Мы, товарищи, действительно обсуждаем не цеховую склоку, а принципиальную, коренную проблему, которая красной нитью проходит через все решения последнего партийного съезда. Вспомните, что и как сказано в Отчетном докладе ЦК о нашей Конституции, о наших законах, о правах и достоинстве советского человека. Цитирую по памяти: «Уважение к праву, к закону должно быть личным убеждением каждого человека. — Я посмотрел на Тестова, Пудалова, Булатова и продолжал: — Это тем более относится к деятельности должностных лиц. Любые отступления от закона или обход его, чем бы они ни мотивировались, терпимы быть не могут». Вот как определенно, товарищи, сказано с трибуны съезда. И далее: «Не могут быть терпимы и нарушения прав личности, ущемления достоинства граждан. Для нас, коммунистов, сторонников самых гуманных идеалов, это дело принципа».

Булатов усердно закивал, соглашаясь со мной:

— Верно, прекрасные слова! Я слышал их своими ушами. Весь зал Дворца съездов стоя аплодировал докладчику!..

Да, слышал. Да, аплодировал. Булатов был делегатом XXIV съезда партии. Слышал, да на ус, как говорится, не намотал.