В преддверии философии. Духовные искания древнего человека

В примитивной демократии ранней Месопотамии — как и в хорошо развитых демократиях классического мира — участие в управлении принадлежало большой части, но ни в коем случае не всем членам государства. Рабы, дети и женщины, например, не могли принимать участия в управлении государством в древних Афинах; в городах-государствах Месопотамии подобные группы не имели права голоса в народном собрании. Соответственно, во вселенском государстве существовало много членов, не имевших ни политического влияния, ни права участия в управлении. К таким группам, например, относился человек. Положение человека во вселенском государстве в точности соответствовало положению раба в человеческом городе-государстве.

Политическим влиянием во вселенной пользовались лишь те ее члены, которые благодаря присущей им силе могли относиться к разряду богов. Только они были истинными гражданами в политическом смысле. Мы упомянули некоторых, наиболее важных: небо, грозу, землю, воду. Более того, каждый бог рассматривался как выражение или проявление воли и силы быть таким-то и поступать так-то. Например, Энлиль — воля и сила буйствовать грозой, а также воля и сила разорять многолюдный город атакой варваров-горцев; и гроза и разорение рассматривались как проявление одной и той же сущности. Но осуществление множества этих воль не порождает анархии или хаоса. Для каждой из сил существуют пределы, в которых она действует; задача и служба, которые она выполняет. Ее воля совокупно с волями других сил составляет всеобщую схему поведения, превращающую вселенную в структуру, в организованное целое.

Фундаментальное слияние прослеживается до Ану. Другие силы добровольно приспосабливаются к его власти. Он назначает каждому его задание и службу в мировом государстве, таким образом, его воля — «основание» вселенной, отраженное в ее структуре.

Но, как и подобаеткаждому государству, месопотамская вселенная динамична, а не статична. Простое собрание должностей еще не есть государство. Государство представляет собой (и функционирует через) кооперацию воль, занимающих различные должности, в их приспособлении друг к другу, в их готовности к совместным действиям в заданной ситуации, в вопросах общей заботы. Для такого согласования воль в месопотамской вселенной имеется общее собрание всех граждан. Ану председательствует на этом собрании и руководит процедурами. Члены собрания обсуждают вопросы, высказываясь за и против, пока, наконец, не возникает единодушие; чашу весов в пользу этого единодушия склоняют своим согласием семеро самых выдающихся богов, среди них Ану и Энлиль; таким образом, судьбы, великие предстоящие события созидаются, утверждаются, поддерживаются объединенными волями великих сил вселенной и приводятся в исполнение Энлилем. Так функционирует вселенная.

Отражения взгляда на мир в ранних мифах

Обрисованная нами философия, представление о действительности в целом как о государстве возникло, как мы уже сказали, вместе с самой месопотамской цивилизацией около IV тысячелетия до н. э.

В качестве философии бытия в целом, в качестве основной идеи месопотамской цивилизации взгляд этот должен был иметь в значительной мере характер аксиомы. И подобно тому, как математика чрезвычайно мало занимается своими аксиомами, ибо они суть не проблемы, а непосредственно очевидные истины, ее отправные пункты, так и месопотамская мысль III тысячелетия не проявляет никакого особого интереса к своей философской основе. Мы не располагаем — и это, несомненно, более чем случайность — ни одним ранним шумерским мифом, темой которого были бы фундаментальные вопросы: почему вселенная представляет собой государство? Каким образом она стала государством? Вместо этого мы находим принятие идеи мирового государства как самой по себе разумеющейся. Она образует широко известный и всеми принятый фон, на котором разворачиваются другие легенды и к которому они имеют отношение, но она никогда не служит основной темой. Основная тема — обычно какая-либо деталь: миф, например, ставит вопрос о месте одной или нескольких индивидуальных черт во всеобщей схеме и отвечает на него. Мы имеем дело с продуктами века, уже разрешившего большие вопросы, века внимания к деталям. Лишь значительно позже, когда «космическое государство» стало, возможно, не столь самоочевидным, основные вопросы, связанные с таким взглядом на мир, начали приниматься во внимание.