В прятки с отчаянием (СИ)

Когда Лерайя украла ее, дочь смогла дать знать, где она находится, и мы ее очень быстро нашли. Люси узнала меня совершенно в другом облике, привела меня туда, где Лерайя ее прятала, держала связь с Эшли… Мне было страшно думать, что будет, когда о ее способностях узнают эрудиты, я больше не знал никого с такими данными. Но получилось так, что после того, как Виктор пришел в себя, Люси стала совершенно обычным ребенком.***

Первое время мы очень пристально наблюдали за ней, опасаясь, куда заведут ее эти способности. Но они больше не проявлялись. Никогда. Эшли говорила, что пыталась расспросить об этом дочь, но малышка только удивленно таращила на ее голубые глазенки и смеялась весело и беззаботно, будто ничего подобного не происходило с ней. Мы, признаться, вздохнули с облегчением. Несмотря на то что ее способности спасли нашу семью, мы не знали, как ей жить с таким грузом среди людей, которые ее не понимают. Мы больше никогда не заговаривали с Люси об этом и решили, что ей не нужно знать, какую роль она сыграла в тех давних событиях, тем более что девочка о них помнит очень смутно. Алекс и Вик с нами согласились, близнецам не нужно было ничего объяснять, они и так все понимали, и тоже словом не обмолвились никому ни о своих способностях, ни о способностях сестры.

Но при этом та самая ниточка, что связывала нас с дочерью, стала таять, медленно, но верно. Я очень радовался, что Люси стала обычным шаловливым ребенком, но буквально через несколько лет она стала проявлять свой неугомонный и упрямый характер… И стало совсем все непросто.

Дверь шарахнула об стену так, что обсыпалась штукатурка и мы с Эшли синхронно обернулись на звук. Тааааак. Теперь они обе будут выедать мне мозг.

— Я все понимаю! — завела дочь, которая пребывала в исключительной степени ярости. — Понимаю, что для тебя я всего лишь кукла, солдатик, которого хочешь в угол поставишь, хочешь — на полку пылиться. Но исключать меня из операции, отец! Это удар под дых! Как так? Я в составе группы, показала себя, и ты меня исключаешь?! Мне нужна официальная причина, иначе я пишу рапорт и подписываешь ты его или нет, я уезжаю на дальние рубежи! Или, вообще, ухожу из фракции, где я нахрен как бесстрашная никому не нужна!

— Отставить истерику, боец! — прикрикнул я на нее, покосившись на Эшли, ожидая поддержки. Но, видимо, зря, потому что она только вскинула брови вверх и развела руками, предоставляя мне самому разруливать эти вопросы. — Есть приказ…

— Да, ты совершенно прав! Есть приказ! А есть самодурство ревнивого отца, который запер меня в штаб-квартире и носу не дает высунуть! Мне нужна официальная причина отстранения меня от операции, кроме твоего болезненного отношения ко мне!

В виски вонзилась тупая игла, не дающая думать и мыслить трезво. Может быть, это и была не самая светлая моя идея, отстранять Люси от операции, но тут… мы имеем дело неизвестно с чем. Мы не знаем, как работает этот прибор, и есть вероятность, что он сработает прямо и непосредственно в транспорте… Я прекрасно понимаю, что испытывал Алекс, когда ему пришлось наставлять оружие на своих же боевых товарищей, бывших неофитов, которые готовы были разорвать Алексис, чтобы защитить ее. Он же говорил мне, что сам почувствовал воздействие этого препарата. Я не могу ТАК рисковать дочерью, хоть и понимаю, что отстранять ее от операции была крайняя мера.

— Я поручил транспортировку особой группе. Ты к этой группе не имеешь отношения, — я пытаюсь говорить спокойно, насколько мне хватает сил. — Также, отправляются несколько групп, в составе которых ты состоишь, в качестве отвлекающего маневра. Что именно тебя не устраивает?

— Я хочу вести аппарат! Я его нашла, я жизнью рисковала чтобы его доставить в Бесстрашие, почему я теперь должна оставаться в стороне?

— Я сейчас не вижу перед собой бесстрашного воина. Я вижу капризную девицу, топающую ногами и требующую вожделенную конфету. Пока аппарат не изучен, он опасен. Его повезет особая группа. Остальные бесстрашные тоже будут переброшены на полигон, другими дорогами, чтобы запутать потенциального противника. Это был официальный приказ, одобренный другими лидерами, и я не вижу, что еще тут можно обсуждать.

В конференц-зале воцарилась, наконец, вожделенная тишина. Люси сверлила меня яростным синим взглядом и мне было не по себе от этого. Никогда до этого момента, она не показывала своего несогласия со мной настолько откровенно. Я даже и не знал, что все так далеко зашло…

— Это твое окончательное решение?

— Это окончательное решение лидеров Бесстрашия. Ты можешь быть свободна. — Люси развернулась и, ни слова больше не произнеся, выскочила из помещения, даже забыв, что можно шандарахнуть дверью со всей силы. А Эшли ухмыльнулась и смерила меня пытливым взглядом.

— Ну все, теперь жди беды, — только и сказала она прежде, чем уйти. А я понял, что полностью опустошен.

Джай