В приемной доктора. Закулисные драмы отделения терапии

Однажды в начале марта я вернулся домой после работы. Я дежурил, поэтому у меня был очень занятой день. Когда я собирался уходить, мне позвонил пациент с сильной болью в животе и сказал, что он поедет в отделение неотложной помощи, если не попадет ко мне в тот же вечер. Оказалось, что у него просто был запор, но из-за него мы с бедным администратором задержались на работе на час. По пути домой мне позвонила мама и сказала, что она готовит мое любимое блюдо под названием «алу парата». Это мягкие лепешки, начиненные картофелем со специями, обмазанные маслом и обжаренные на сковороде. По сути, сердечно-сосудистые заболевания на тарелке, но я люблю это блюдо, и в конце тяжелого дня алу парата было как раз то, что нужно (да и я не хотел обижать маму отказом). Я заехал к ней, чтобы забрать свою порцию. Взглянув на гору лепешек, которую она для меня приготовила, я понял, что завтра запор будет у меня. Риск стоил того.

Наскоро приняв душ, я сунул лепешки в микроволновку и сел перед телевизором. В новостях продолжали говорить о росте заболеваемости коронавирусом в Италии, но один из репортажей отличался от остальных: в нем рассказывали об итальянских медицинских работниках, которые заразились коронавирусом и умерли. Коллеги врачей и медсестер, сами оказавшиеся в отделении реанимации, говорили в интервью о том, как их товарищи теряли сознание на рабочем месте после того, как у них появлялись кашель и температура. Медсестра рассказала, как врач отделения неотложной помощи умер от COVID-19 неделю назад. Я прибавил звук, оставив жирные отпечатки на пульте от телевизора.

Все это было для меня новым.

Я имел дело с инфекционными заболеваниями во время работы в больнице и клиниках общей практики, но я никогда не подвергал себя реальной опасности заразиться. Даже работая с детьми, больными корью, я не боялся, зная, что мама полностью привила меня в детстве.

Благодаря вакцине у меня был иммунитет, и мне ничего не угрожало. Время от времени я подхватывал простуду или кишечный грипп от пациента, которого я принимал несколько дней назад, но я всегда быстро восстанавливался. Во время работы в больнице мы с другими членами бригады даже заходили в палату к пациенту с проказой. Врач-консультант обсудил с пациентом лечение, и, после того как мы ушли, мне даже в голову не пришло, что у меня самого может развиться это заболевание. Я просто знал, что этого не должно случиться.

Разумеется, я слышал об африканских медицинских работниках, заразившихся лихорадкой Эбола во время вспышки, но, опять же, все это было на другом конце света.

Посмотрев репортажи об итальянских врачах и медсестрах, я почувствовал нечто странное. Внутри меня зрела паника. Совершенно новое чувство. Я понял, что если я заражусь коронавирусом от одного из своих пациентов, то могу умереть. Я лег в кровать, но не мог заснуть. Я думал о врачах и медсестрах из отделения интенсивной терапии, за которыми ухаживали их коллеги. Я попытался рационализировать ситуацию: в Великобритании были зафиксированы отдельные случаи заболевания, но здесь все было совсем не так, как в Италии. У нас все будет хорошо. У меня все будет хорошо. Через некоторое время мне удалось заснуть.

Вскоре после этого нас стали заваливать электронными письмами. COVID-19 пришел. Нам сказали соблюдать особую осторожность с пациентами, приехавшими из Юго-Восточной Азии и Италии. Нам пришлось спрашивать всех пациентов, есть ли у них кашель и повышенная температура, прежде чем впустить их в здание. Однако мы продолжали работать, и, хотя в воздухе чувствовалось напряжение, жизнь шла своим чередом.

Ощущение неопределенности оставалось с нами некоторое время. Число случаев COVID-19 в Великобритании росло, и персонал нашей клиники стал беспокоиться о своей безопасности на работе. Когда первый случай был зафиксирован в Йоркшире, беспокойство переросло в полноценный страх, и партнеры клиники провели экстренное совещание. Оглядывая кабинет с десятком других врачей-партнеров, я подумал, что приблизительно так выглядят заседания в Кабинете министров. Мы должны были справиться с кризисом, который мог затронуть более 100 наших сотрудников, но у нас было слишком мало информации.

На раннем этапе пандемии мы не знали, какие решения будут правильными, что делало нашу встречу еще более похожей на заседание Кабинета министров.

– Персонал обеспокоен растущим числом случаев коронавируса в графстве, – сказала Дженнифер, наш бизнес-менеджер. – До настоящего момента мы работали в обычном режиме, но теперь нам нужно решить, приемлемо ли это.