В присутствии врага

— Ты можешь помочь нам, то есть помочь Митчу.

— Я? Каким образом?

— С этой конференцией тори. Я забыл сказать. После разговора с Митчем я потребовал кое у кого в «Глоуб» вернуть должок и получил возможность покопаться в их микрофильмах.

— Да? И что из этого?

— Полно, Дэн. Не скромничай. Конференция тори в Блэкпуле? Неужели это ни о чем тебе не напоминает?

— А должно?

— Я очень на это надеюсь, — его зубы блеснули как у акулы. — Как же ты это не помнишь? Ты же сам был тогда там, писал редакционные статьи для «Глоуб».

— Был там, — произнес Лаксфорд, и это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос.

— Именно так. Митч, вероятно, захочет поговорить с тобой. Так почему бы тебе не сесть и не подумать хорошенько о том, кто же это путался тогда с Боуин, — он со значением подмигнул и вышел из кабинета.

Глава 19

Барбара вытерла краем джемпера холодный пот со лба, поднялась с колен. Злясь на себя как никогда, она спустила воду в унитазе, глядя, как потоки воды смывают малопривлекательное содержимое ее желудка водоворотом забвения.

Она мысленно встряхнула свое тело, приказав себе действовать как руководитель группы по расследованию убийства, а не как разнюнившийся подросток, у которого дрожат коленки.

Посмертное вскрытие, сказала она себе резко. Что это? Просто обследование трупа, предпринятое для определения причины смерти. Это необходимый этап при расследовании убийства. Это операция, которая проводится профессионалами в поисках любых подозрительных процессов, которые могли привести к преждевременному прекращению функций организма. Короче говоря, это крайне важный шаг для поимки убийцы. Да, конечно, это означает потрошить человеческое тело, но это так же и поиск истины.

Барбара хорошо это понимала. Так почему же, думала она, ей оказалось не под силу это испытание — вскрытие тела Шарлотты Боуин.

Вскрытие производилось в больнице святого Марка в Амесфорде, выстроенной в стиле французского замка и представлявшей собой архитектурный памятник эдвардианской эпохи. Патологоанатомы работали быстро и профессионально, но, несмотря на деловую обстановку, первоначальный торакально-абдоминальный разрез привел к тому, что руки Барбары покрылись предательским потом. Она сразу поняла, что может не выдержать.

Лежащее на столе тело Шарлотты Боуин не имело никаких следов насилия, если не считать небольших синяков вокруг рта, красноватых пятен ожогов на щеках и подбородке и подсохшей ссадины на коленке. Девочка выглядела скорее спящей, чем мертвой. Поэтому мысль о том, что это перламутровое тело будет разрезано, воспринималась как оскорбительное святотатство. Но патологоанатом произвел разрез, бесстрастно сообщая о том, что видит, в микрофон, висевший у него над головой. Как тонкие ивовые прутики он раздвинул ее ребра и вынул для осмотра внутренние органы. К тому времени, как он извлек мочевой пузырь и отправил его содержимое на анализ, Барбара поняла, что не сможет выдержать то, что должно за этим последовать — разрезание кожи на волосистой части головы, когда отодвигаются мягкие ткани, обнажая маленький детский череп и тонко визжит пила, врезающаяся в кость, чтобы проникнуть к мозгу.

«Неужели все это нужно? — хотелось крикнуть ей. — Черт бы вас всех побрал, мы и так знаем, как она умерла!»

Но на самом деле они не знали. Они могли высказывать догадки, основанные на состоянии ее тела, и месте, где оно было найдено, но точный ответ, который был им необходим, мог быть получен только после обязательного акта научного расчленения трупа.

Барбара знала, что сержант уголовной полиции Рег Стэнли наблюдает за ней. Со своего места возле весов, на которых взвешивался каждый орган в отдельности, он мог подмечать любое изменение выражения ее лица. Он явно ждал, когда она выбежит из комнаты, зажав руками рот. И если она так сделает, он сможет пренебрежительно хмыкнуть ей вслед — что, мол, еще можно ждать от женщины? Барбаре не хотелось предоставлять ему повод высмеять ее перед людьми, с которыми она должна будет работать в Уилтшире, но она знала, что в конце концов ей придется выбирать: дожидаться, пока ее позорно вырвет прямо на пол здесь или уйти в надежде, что успеет найти туалет раньше, чем ее вырвет в коридоре.

Однако после некоторых размышлений — при том, что желудок схватывало все сильнее, горло сжимал спазм, а комната начинала кружиться перед глазами — она поняла, что возможен и другой вариант.

Она демонстративно посмотрела на часы, изображая, что вдруг вспомнила о каком-то деле, постаралась усилить впечатление, полистав записную книжку и сообщила о своем намерении Стэнли, жестами изображая телефонный разговор — одна рука поднесена к уху, а губы беззвучно шепчут: «Нужно позвонить в Лондон». Сержант кивнул, но его язвительная улыбка говорила, что ее старания его не убедили. «Пошел ты…» — подумала она.