В прицеле — танки

Форсирование канала началось в восемнадцать часов. Дивизионная артиллерия и минометные подразделения стрелковых полков совершили интенсивный налет по позициям и огневым точкам противника, расположенным в парке Сименсштадт. На прямую наводку выдвинулись орудия противотанкового дивизиона, пушечного дивизиона артполка и полковые пушки 45 — и 76-мм калибра, а также подразделения тяжелых самоходных установок ИСУ-152. Фашисты из всех средств открыли сильнейший ответный огонь. Мины рвались на асфальте так густо и часто, что набережная на обеих сторонах канала превратилась, по существу, в непреодолимую зону смерти. Чтобы форсировать эту преграду, требовалось полностью подавить огневую систему оборонявшихся гитлеровцев.

Фашисты находились в значительно лучшем положении: они передвигались по траншеям и ходам сообщения, отрытым по всему парку Сименсштадт. Нашим же солдатам и офицерам нужно было преодолевать эту полосу совершенно открыто.

Важную роль в первоначальном подавлении огневой системы противника сыграли минометные подразделения стрелковых полков, ведущие огонь с близкой дистанции — из-за домов и других хорошо укрытых позиций. Под их прикрытием расчеты подтянули свои пушки к самому парапету и начали в упор расстреливать огневые средства гитлеровцев, замаскированные в ячейках между гранитными плитами. Укрывшись на чердаках и в оконных проемах домов, точно тай же поступили наши автоматчики и пулеметные расчеты. Прямо на берегу канала, за каменными глыбами или за деревьями, разместились, управляя огнем батарей и дивизионов, артиллерийские командиры и наблюдатели. Тут же в небольшом кирпичном здании магазина канцелярских принадлежностей находился НП командира дивизии полковника Асафова.

Постепенно сила нашего огня нарастала. Набережную и парк на стороне противника буквально засыпали снарядами и минами. Пулеметные светящиеся очереди неслись туда сплошным ливнем. Под прикрытием этого огня и под непосредственной защитой пушек батареи Николая Шевкунова саперы восстанавливали разрушенную переправу, строили рядом понтонный мост, наводили паром. С особым остервенением огонь бушевал на участке полка подполковника Чекулаева. Здесь скопилось много машин, танкисты сооружали понтонную переправу. Именно по этому месту гитлеровцы и сосредоточили огонь нескольких орудийных и минометных батарей. Дышать было нечем: место боя заволокло удушливой гарью и едкой пылью. В этом аду готовились к атаке стрелковые батальоны. Артиллеристы противотанкового дивизиона дрались самоотверженно и бесстрашно. Только орудийные расчеты коммунистов Александра Мищенко, Аркадия Кучина, Сергея Барышева и Михаила Рудика уничтожили на берегах канала четыре полевых орудия, семнадцать пулеметных точек и свыше ста гитлеровцев.

Я стоял в окопе, вырытом у самой набережной и защищенном невесть откуда добытой стальной плитой. Здесь же находились Пацей и Голобородько. Рядом вело огонь орудие Аркадия Кучина. Пушка громила дачный домик на противоположном берегу. Оттуда гитлеровские солдаты поливали пулеметным огнем наши боевые порядки, не позволяя бойцам-пехотинцам не только встать, но даже приподнять голову.

Вот меткими выстрелами расчет Кучина уничтожил два пулеметных гнезда и перенес огонь на следующий домик. В это время из-за канала ударил фаустпатрон. Левое колесо пушки и часть щита оторвало. Наводчик, командир и еще два бойца были ранены. Но Кучин не выбыл из строя, не покинул поля боя. Не ушел и наводчик младший сержант Михаил Грибушенков. Он встал у панорамы. Подбежали дублеры из роты ПТР (они всегда располагались неподалеку от подопечной пушки). Подвесив орудие с помощью кусков рельса, солдаты подставили под него большую каменную глыбу и придали ему более или менее горизонтальное положение. Пушка снова открыла огонь, разрушила пулеметные точки во втором домике, уничтожила вражеское орудие.

После перевязки Кучин продолжал командовать расчетом до конца боя, затем ушел в медсанбат. Артиллеристы не прекращали огня, хотя орудие было подбито так, что после форсирования канала его пришлось отправить в армейские мастерские на основательный ремонт. За этот подвиг Аркадий Кучин и Михаил Грибушенков удостоились ордена Отечественной войны I степени, а остальные красноармейцы — ордена Славы III степени.

Федор Шестаков установил свою пушку в проломе стены не то кирпичного сарая, не то гаража. Отсюда он очень хорошо просматривал противоположный берег канала, парк Сименсштадт и огневые точки противника в этом районе. Орудие подавило несколько пулеметов. Егор Травкин, передав рядовому Приходько панораму, попросил у Шестакова бинокль и начал вглядываться в глубину парка. Там, метрах в трехстах от набережной, у минометов возилась большая группа гитлеровских солдат. Травкин доложил комбату, и через минуту минометная батарея врага, не сделав ни одного выстрела на новой позиции, была разгромлена орудийными расчетами Шестакова, Барышева и Чистова.