В пустынях Казахстана

Прошли годы со времени путешествия по хребту Малайсары, а мысль о том, что курганы с грядками — это астрономическое вычислительное сооружение, казалась и фантастической и правдоподобной Когда я поделился своими догадками с одним из археологов, он в резкой форме выразил несогласие со мной В какой-то мере его скептицизм оказал на меня влияние, охладил интерес к находке, и я постепенно забыл о ней.

В это же время на другом континенте, в Ангуии, рождалась разгадка сооружения, носившего название Стоунхедж, расположенного в Сользберинской равнине, а также похожего на него сооружения Каллениж Эта разгадка поразила мир. Узнал о ней я совсем недавно, в 1973 г., и тотчас же вспомнил курганы с грядками.

Наши рассуждения о прошлом часто преломляются через призму современной действительности. Да, было трудно представить, чтобы саки и усуни — племена, населявшие территорию современного Семиречья, где мною был найден курган с грядками, не знавшие письменности, не умевшие возделывать землю, кочевники, пастухи и охотники были знакомы с основами астрономии. Теперь становится ясным, что человек каменного и бронзового века был нами оклеветан и изображен дикарем. В действительности и он обладал немалой культурой и знаниями, утерянными потом вследствие каких-то потрясений.

Но астрономия — древняя наука. Интерес к Вселенной, надо полагать, появился у человека вместе с первыми проблесками разума. Небесные тела считались богами или убежищами богов. Они блуждали по небесному своду, оказывая таинственное влияние на судьбы людей и народов. Со времен глубокой древности человеку уже были известны законы видимого движения Солнца, Луны и планет. Эти законы казались одним из проявлений высшего начала, управляющим окружающим миром и повелевающим судьбами человека. Об этом говорят астрономические познания древних египтян, астрономические трактаты Вавилонии, зафиксированные клинописью на глиняных табличках, астрономические наблюдательные площадки у холма Метсамор близ Еревана — древние «угломерные инструменты» предков урартов и. наконец, древнейшее астрономическое сооружение Стоунхедж, воздвигнутое на рубеже каменного и бронзового веков, примерно 1850 лет до нашей эры.

Раскрытие тайны Стоунхеджа английским астрономом Дж. Хокинсом было настоящей сенсацией По величественным камням расположенным в определенном порядке, оказалось возможным с погрешностью менее чем в один градус определять не только восходы и заходы Солнца и Луны в дни равноденствий и солнцестояний, но также, что удивительнее всего, предсказывать предстоящие лунные и солнечные затмения. Исследования Хокинса, по образному выражению англичан, заставили говорить молчаливые камни.

Солончаки поймы реки Или заросли гребенщиком, саксаулом, солянкой-анабалисом. На переднем плане лебеди

Грандиозный лунно-солнечный календарь Столнхедж строили триста лет, и начали его сооружать бикеты а закончили уэсекцы. Он стоил колоссального человеческого труда. Гигантские линии и рисунки пустыни Наска в Перу для их нанесения требовали сложных расчетов и также поглотили немало сил и энергии. Для того чтобы уложить большие камни на высоте 3 тыс. м в горах Биг-Хорн, также было затрачено много усилий. Только наше сооружение по гениальной простоте могло быть построено в течение одного месяца одним и ли двумя человеками. Но еще следовало доказать, относятся ли и курганы с грядками к подобным сооружениям?

Для проверки нашего предположения следовало, — прибегнув к существующим таблицам и с помощью астрономов, — узнать азимуты направления восхода и захода Солнца в дни солнцестояния и равноденствия для широты найденного нами загадочного сооружения Необходимые справки для Солнца мне любезно были быстро выданы астрономами. Вооружившись буссолью, я помчался к Малайсары. Да! Линия, проведенная от центрального кургана на маленький, смотровой, как я убедился еще ранее, точно соответствовала востоку с учетом поправки на магнитное склонение, а линии от концевых курганчиков через курганчик срединный, ориентирный на восходы Солнца точно указывали дни летнего и зимнего солнцестояния.

Но этого было мало. Следовало убедиться на практике в возможности применения этого «прибора». И я побывал на Малайсары не раз в день осеннего и весеннего равноденствия, летнего и зимнего солнцестояния. В памяти особенно запечатлелось 22 декабря 1973 г. Над долиной незамерзшей реки поднялся густой туман. Он казался оледеневшим океаном с застывшими буграми торосов. Туман окутал все, и только плоскогорье с курганом было от него свободно и казалось небольшим островком среди океана белого безмолвия. Мороз крепчал, и столбик термометра упал до 23 градусов ниже ноля. Пальцы плохо слушались, и буссоль, казалось, обжигала руки. Но горизонт на востоке был чист, и вскоре над ним точно по намеченной ранее линии появилось большое красное солнце. Оно мне казалось особенно величественным и торжественным.