В радости и в печали (СИ)

   - Тогда можно долго... обманывать себя, -- с трудом, хрипло продолжал Гарт, -- говорить себе, что вы просто друзья... что он совсем не тот, кто тебе нужен... а потом всё становится на свои места, если... если кто-то умный покажет тебе очевидное.

   - Думаете, Сэм обманывала себя, когда считала, что любит вас?

   - Да.

   - Подошли по критериям?

   - Возможно...

   - Надо же -- в первый раз слышу от вас не "да" или "нет"! Но как вы тогда объясните, что она просидела здесь четверо суток, только чтобы увидеться с вами?

   - Ей казалось... ч-чёрт... ей казалось, что это её долг...

   - Больно? -- встревожилась Кира.

   - Нет.

   - Опять за старое!..

   - И потом... Макс был рядом, а именно этого... она и хотела... Как говорится, подсознательно.

   - Вот что, -- прервала его Кира, -- ваша теория занимательна, но не стоит того, чтобы вы из-за неё задохнулись. Пришлю сестру вколоть вам кетонала, и спите до завтра. Потом напишете учебник для влюблённых девушек. "Психология глупости" или что-нибудь в этом роде.

   - Девушки учатся... только на своих ошибках, -- прошептал Гарт. -- Даже очень взрослые девушки.

   Болл перелистал историю болезни, вздохнул:

   - Ваши повреждения сердца -- следствие септического эндокардита. Вы в этом году болели чем-нибудь?

   - Да... Была какая-то простуда, что ли. Врач на работе сказал, что ничего серьёзного, назначил антибиотики...

   - И вы, скорее всего, не приняли полный курс. Очевидно, это был стрептококк, он остался в организме, организм защищался как мог и в конце концов иммунитет начал атаковать собственные хрящевые и сосудистые ткани. Недолеченная инфекция отразилась на сердце -- увы, случай нередкий. Вы, видимо, привыкли все болячки переносить на ногах?

   - Да. С этой простудой полежал дня три, потом стало скучно.

   - Никогда больше так не делайте! И не пропускайте регулярных осмотров, вам о них будут напоминать.

   - Да.

   Болл отложил карту, сел на табуретку у постели Гарта:

   - А почему вы скрывали от вашей девушки, что плохо себя чувствовали?

   - У меня нет девушки, -- пожал плечами пациент.

   - А... а как же Саманта?

   - Подумайте сами, доктор. Девушка, которая достаточно близка с кем-то, может не знать, что он болел?

   - Вряд ли, -- покачал головой Болл. -- Если у неё есть глаза и вы знакомы не только в Интернете, то...

   - Да.

   - Что -- да? Вы про Интернет?

   - Нет.

   - Хотите сказать, -- начал понимать Болл, -- что она вас знала намного хуже, чем хотела показать?..

   - Нет!

   - Хуже, чем могла бы?

   - Не только.

   - Хуже, чем сама думала?

   - Да.

   - Но.. почему?

   - Она из тех, кто не умеет делать первый шаг, -- задумчиво сказал Гарт. -- Она считает, что все окружающие должны догадываться о её мыслях и чувствах. И искренне обижается, когда это не так. Она ждала, что я разберусь в тонкостях её мечтаний и сам первым скажу ей что-нибудь патетическое.

   Болл удивлённо потёр лоб:

   - И вы давно это знали?

   - Да. Я умею пользоваться глазами и мозгами.

   - А почему же вы не сказали ей, что... ну, словом, что она вам не нравится?

   - А вы всегда так делаете? -- прищурился Гарт. -- Я довольно неуклюж в общении, не люблю говорить такие вещи. Будут слёзы, обвинения... Я делал всё, чтобы не проявлять к ней интереса. И был неправ: она не поняла моих намёков.

   - И всё-таки она провела в больнице четыре дня, чтобы только увидеться с вами.

   - И потратила это время с пользой: не говоря ни слова и никак не проявляя своих чувств и намерений, она довела до сознания Макса мысль, что ей нужен он. И что нужно сделать, чтобы она упала к нему на грудь и больше не уходила никогда-никогда.

   - Теперь она не только дурочка, но и манипулятор?!

   - А что в этом такого? Мы все это умеем, кто-то лучше, кто-то хуже. Сэм умеет многое, кроме одного: она не умеет ясно выражать, чего хочет. И Макс тоже толстокожий, да ещё и стеснительный. Похоже, он на самом деле не догадывался, что он ей интересен, пока не пришлось открыто проявить заботу о любимой девушке. Тут уж Макс мастер: заботиться он умеет. Без малого два года он заботился обо мне и моих несуществующих отношениях с Сэм...

   - Господи, -- улыбнулся Болл, -- до чего несчастная парочка получилась! Если они не научатся разговаривать словами, их ждёт сложная жизнь...

   - Да, -- согласился Гарт и добавил, помолчав:

   - А может, и лучше, если не научатся.

   - Почему? -- снова удивился Болл.

   - Я научился. И потерял всех друзей. Никому не нужна откровенность.

   - Ну, это вы преувеличиваете...

   - Нет.

   - То, что вы не хотели разбивать сердце Сэм, сказав ей правду, ещё не...

   - Нет.

   - Да что вы выражаетесь, как посол Кош?! -- не выдержал Болл. -- Я вас перестаю понимать! Откровенность важна, разве нет? Иначе мы никогда друг друга не поймём!

   - Вы уверены за себя лично, что готовы услышать откровенные наблюдения о себе? -- улыбнулся Гарт, и по этой улыбке Болл понял, что сейчас действительно может услышать что-то неприятное. Видимо, он сам только что соврал: призывал к откровенности, а теперь робеет...

   - Не уверен, -- криво улыбнулся он в ответ, -- но готов попробовать.