В рамках дозволенного (СИ)

И сейчас мне предстоит нелёгкая задача. Нет, не заставить хамелеона одеться, пусть сидит, как желает, полуголые мальчишки меня не смущают, и даже не покормить его, как маленького дитятку, а выбрать, какие вопросы важнее всего ему задать. И заставить на них ответить. Потому что бартер бартером, а хитрожопость подопечного никто не отменял.

Первое, в качестве главного блюда: что случилось, когда ему было пятнадцать? Из этого вытекает второе: почему родители начали нанимать ему нянь? Хотя было бы идеально получить ответы на оба вопроса, как на один — сомневаюсь, что Тим согласится ответить на сотню. Третье, на десерт: а каким он должен быть? Что думает сам пацан? Или что хотят от него родители?

Я должна узнать. Путь даже не для работы.

— Да, кушать подано, — согласилась я.

— Сэр? — усмехнулся Тимка.

— Не дорос ещё до сэра, — фыркнула в ответ, устраивая поднос на кофейном столике.

Вот опять. На этот раз шутка про сэра покоробила не так знатно, как в прошлый. Эх, Тимофей, даже меня к себе потихоньку располагаешь!

— Через тринадцать дней дорасту, — пожимает плечами он и плавно, по-кошачьи поднимается с кресла. — Что-нибудь изменится?

Секундочку, что? Я застыла, так и продолжая стоять сгорбленная над подносом. Да-а, точно, Алевтина же говорила, что Тиму скоро восемнадцать, но по её словам это должно быть через месяц, то есть когда я отработаю контракт и свалю из этого дома.

— Какое осуждение в глазах. Понял-понял, «сэром» меня вовек не назовёшь, — он закатил глаза, плюхаясь на кровать, рядом с которой как раз стоял столик. — Зато покормить обещала.

— Нет! — воскликнула я, с трудом отмирая. Тим, скептически вздёрнул бровь. — В смысле, нет, я не осуждаю. Я удивлена. Получается…

— Получается, совсем скоро мне восемнадцать и тебе уже нельзя будет запрещать мне пить, курить и заниматься сексом, — как ни в чём не бывало заявляет парень.

— Я и не запрещала!

— Пить — запрещала, — фыркнул Тим. — С сексом, согласен, не лезла, хотяяя…

Прозвучало пошло, как, должно быть, и задумывалось, но сейчас было не до этого. Простая новость совершенно выбила меня из колеи. Ёшкин кот! Через тринадцать дней? То есть потом около пяти дней я буду нянькой совершеннолетнего парня?

— М-да, зависла, — раздался голос подопечного почти над самым ухом. Он легко ухватил меня одной рукой за талию и заставил тоже сесть на кровать. — Лучше б сказал всего за пару дней, как и планировал. Спокойствие, только спокойствие. Вечерники не будет, с друзьями справим потом. Будет только тортик и целых восемнадцать свечек.

— Да, но… — попыталась как-то выразить сомнения я.

— Да, но сейчас кое-кто пообещала меня покормить ради пары вопросов. Вопросов задала уже тучу, а кормить не собирается. Непорядок, няня!

Тим хмыкнул и вручил мне вилку. Но собраться с мыслями не получалось. Мысль тревожным молоточком билась в голове, неприятное, болезненное осознание: пацан уже совсем взрослый. Я кинула в сторону подопечного короткий взгляд. Неодет, расслаблен, внимательно смотрит на меня… хищный, с резкими скулами. Взрослый.

А потом вдруг пришла другая мысль: ага, именно, только именно его ты будешь сейчас кормить с ложки, как маленького мальчика.

Так что успокойся, Лада. Возраст Тима — не твоя проблема. А вот заказать ему торт ко дню рождения и придумать скромный подарок стоит. И разузнать, что случилось почти три года назад, как планировала.

Я подобралась и притянула к себе тарелку с запеканкой. Запах от неё исходил просто божественный. Интересно, если стащу кусочек, Тим заметит и не станет есть «с чужой вилки»?

— 41-

Вопрос:Кто здесь зарекался тесно общаться с нянькой и ещё больше к ней проникаться?

Ответ: Конечно же, он, Тимофей Алексеевич Егоров собственной персоной. Весь день зарекался, а потом увидел её на пороге комнаты, почувствовал, как тонкие пальцы нежно и так тепло приглаживают волосы, и начал нести полнейший бред.

И вот теперь няня, пристроившись на уголке его кровати, целенаправленно распиливает на кусочки запеканку и явно собирается кормить. Его. С ложечки. Вернее с вилочки в данном конкретном случае, но сути это не меняет.