В разгар лета

- Дома?! Почему бы вам не чувствовать себя, как дома, в своем собственном доме.., там, где следует быть вашему дому! Который им бы и остался, если бы спрашивали мнение порядочных людей! Мы рады вам и вашей Китти, но, мне кажется, вы должны подумать о своем будущем, и единственное, чего хотят все в Кадоре, во всяком случае, наша часть дома, это.., ваше счастье! Мы все расстроились, когда вы отказали мистеру Рольфу, но вам виднее, я полагаю. Мы бы хотели, чтобы вы вышли замуж за какого-нибудь порядочного человека и чтобы были-детки, даже если нам придется узнавать об этом только из газет!

- Почему это вы должны узнавать о них из газет?

- Ну, парламент и все такое, вы понимаете? Когда вы замужем за одним из них, они пишут в газетах, когда появляется ребенок.

Я поняла, что Китти немало наболтала. Она преклонялась перед Френсис, а значит, и перед ее братом, поняла, что я собираюсь замуж за Джо, и прославляла наши с ним отношения перед челядью в Кадоре так неумеренно, что все решили, что Джо как раз то, что мне нужно. Было бессмысленно пытаться прекратить эти сплетни. Они всегда были и будут.

***

Я неотвязно думала о существе в лесу. Очень немногие люди решались теперь ходить туда, а если и отваживались, то по двое или по трое. Говорили, что странные вещи начинаются, если ты один в лесу.

Мне не терпелось раскрыть эту тайну, и однажды утром я отправилась в лес. Я села у реки, где мы с Дигори когда-то часто бросали камни в воду, настроив слух на возможный звук шагов или треск хвороста, который будет для меня сигналом, что кто-то рядом.

Я не слышала ничего, кроме звуков леса, легкого ветерка, шелестящего в листве деревьев, спокойного журчания воды.

Потом я поднялась и пошла на поляну, где все еще были видны остатки дома, неподалеку - разрушенный сарай и заросший палисадник, в котором мамаша Джинни выращивала свои целебные травы.

И в то время, как я стояла там, думая о той ужасной ночи, полуразрушенная дверь старого сарая скрипнула и стала открываться. Я задрожала от страха. Они были правы: здесь кто-то был. Я не знала, чего ждать.

Может быть, это призрак мамаши Джинни, как я видела ее в последний раз, испачканную грязью, с мокрыми от воды волосами?

В дверях стоял мужчина. Я замерла от изумления, и мы уставились друг на друга. Меня поразило что-то до странности знакомое в его чертах. Кажется, он то же самое думал обо мне. А потом дикая мысль пронзила меня:

- Ты... Дигори?

- Теперь, когда вы заговорили, и я вас узнаю, мисс Кадорсон.

- Дигори! Значит, ты вернулся?

- Мой срок закончился. Я всегда собирался вернуться, я ведь должен кое-что сделать.

- Где ты живешь?

- Здесь.

- В этом старом сарае?

- Я не привык спать на перине.

- Но что ты ешь?

- Здесь есть рыба, зайцы, кролики... Эти леса мне служат.

- Я много думала о тебе, Дигори. Как ты, где ты?

Мы были в Австралии...

- Об этом писали газеты, и все там об этом говорили. Сочувствую вам, мисс Кадорсон.

- Спасибо, Дигори. Я не допущу, чтобы ты оставался здесь.

- Со мной все в порядке.

- А что ты должен сделать?

- Я должен отомстить за бабушку тому, кто ее убил.

- Но это был не один человек. Там была целая толпа.

- Но был один, кто подстрекал их. Может быть, они бы ее не тронули, просто поиздевались. Она бы это перенесла, она их не боялась. Это все он. Я хорошо его видел. Я собираюсь убить его, или, во всяком случае, он не будет такой красивый, как раньше.

- Это безумие, Дигори. Ты должен пойти со мной.

Я теперь живу в домике Крофта, уже не в Кадоре.

Вышло так, что он мне больше не принадлежит, но это длинная история. Наверное, ты слышал.

- Я ничего не слышал. Все боятся меня. Просто смешно: кто-нибудь проходит через лес, и стоит только мне устроить небольшой шум, как они бегут отсюда во весь дух. Я пугаю их, как они напугали мою бабушку и меня. Все время я об этом помнил и часто говорил себе; "Вернусь и напугаю всех, кто был там в ту ночь, и ни один из которых палец о палец не ударил, чтобы ее спасти". Но его.., его я достану, потому что он - единственный виновник. На нем было покрывало... серое, которое закрывало его лицо, поэтому он был уверен, что его никто не узнает. Но я узнал. Когда они тащили бабушку к реке, капюшон сдвинулся на затылок, и я увидел его так же ясно, как сейчас вижу вас.

И он сказал: "Скорее, ей не стоит жить". Тогда я сказал себе: "Ты тоже не будешь жить, и однажды я тебя настигну".

Я дрожала: я не единственная, на чью жизнь та ночь оказала такое мрачное влияние.

"Он собирается убить Рольфа. Он не забыл.., и не простил", - подумала я.

- Слушай меня, Дигори, - сказала я. - Если ты принял такое решение, значит, ты знаешь, что тебя ждет? В худшем случае - петля на шею, в лучшем - высылка на всю оставшуюся жизнь.

- Сейчас мне некогда об этом думать.

- Это убийство!

- Это то, что называется справедливостью, и, поскольку ее не может воздать закон, я сам сделаю это.

- Не поступай необдуманно!

- Я обдумывал свой шаг долгие годы.

- Послушай меня! Ты, наверное, изголодался?