В рядах королевской династии

— Ладно. Я сделаю ему какую-нибудь гадость при одном условии. — заявила я. От такой заявы у всех отвисла челюсть. У кого от несправедливости, а у кого от любопытства. Теперь придется продолжать хотя бы для того, чтобы любопытные не лопнули от тяги к знаниям.

— Каком еще условии?! — возмущенно удивился Алонсо.

— При двух. — равнодушно торговалась я.

— А резинка кое-где не лопнет?! — с искренней тягой к знаниям уточнил Синисим.

— При трех.

— Так! — гаркнул Гильберт таким голосом, что шум на всем этаже стих как перед грозой. — Не нервируйте хранительницу. А то до десяти дойдет.

Все послушно заткнулись.

— Значит, для начала каждый должен получить от Винсента короной в лоб. — Лусиа прыснула со смеху, но остальные как-то не обрадовались. — Во-вторых, каждый должен получить посохом от Гильберта по уху. Больно. И ты сам тоже. — заявила я начавшему было довольно ухмыляться архивариусу.

— А что третье? — уже не ожидая ничего хуже, поинтересовался Залар.

— А третье. Дорогие мои, а на третье вы мне все должны полежать ночью на каменном валуне голышом, в окружении больных магов и адской единорожицы. — завершила я.

Наступила тишина. Только сдавленный смех Нарсиса прорывал ее сродни змеиному шипению.

— Ты чему радуешься? — предупреждающе поинтересовалась я.

— Я не радуюсь, я только узнать хотел, а мне всех их отвязывать придется? Вообще-то, я на голых не очень люблю смотреть, если говорить о таких условиях.

— Ну, это было бы четвертое условие. А мы договаривались только на три. Хотя идея, блин, хорошая…

Все отшатнулись. Кроме хихикающего Нарсиса, естественно.

— А меня бы тогда кто отвязывал? — полюбопытствовал он.

— Винсент. — огрызнулась я. — По старшинству.

Пыл пришедших на дружеский суд как-то упал. Никого не тянуло ни на одно условие. Все были согласны перетерпеть только корону Винсента в лоб. Хотя представить, как это будет, всем было сложно. Значит, Винсента бы поставили на один угол ринга, цель — на другой. Кто-нибудь утирал бы Винсенту лоб мокрым полотенцем, делал бы ему массаж, как боксеру. Или у него есть не только легкая и тяжелая короны, но еще и очень тяжелая, которой накрыло бы всех. Впрочем, если бы Гильберт лупил своим посохом не так сильно, как меня, и не при всех, как пришлось позориться мне, то это тоже перетерпели бы. Хоть это были бы совсем не те «дивные» ощущения, которые достались мне, которую никто не ругает и не отчитывает.

— Ребята, ну это правда глупо. — тихо высказался Инжен. — Ну, каждый бывает в дурацкой ситуации. Ведь она честно за всех заступалась.

В следующую секунду он замолк, поймав на себе всеобщие осуждающие взоры.

— Ясненько. Мне тоже под обстрел? — угадал он. Все не сговариваясь кивнули. Не очень синхронно, но в общем вполне однозначно. Он грустно вздохнул и, встав с места, присоединился к моей избиваемой компании.

— Итак, чем будете отрабатывать наше расположение? — полюбопытствовал Гильберт.

Я глянула на него, вроде мельком, но он понял, что лично ему еще долго придется думать, как вернуть мое расположение. Тут все напряглись. Стало ясно, что раз Инжен перешел на мою сторону, то ему испытаний не достанется. В воздухе витала мысль, а не перейти ли на мою сторону всем. Но я придала лицу неприступную мысль. После чего меня в спину толкнул Сальнес.

— Ты сначала испытай на себе гнев его величества. А потом уж решай, а стоит ли нас отправлять на какие-то там испытания.

— Ну, слушай. — вмешался Инжен. — У них и так есть испытание. Среди них нет нормальных людей, каких предпочел бы Винсент. Отмени ты свои условия.

— Ладно. — смилостивилась я. — Но тогда сами придумывайте, чего нам с ним делать.

Инжен согласно кивнул, и мы неуклонно скрестили руки на грудях.

Все задумались. Их лица выражали неуклонную работу мысли. Ведь это должна была быть какая-нибудь весомая гадость, чтобы Винсент разорался. Но не настолько, чтобы нас послали на казнь или куда-нибудь в ссылку.

— Ну… обкуриться при нем, и ему предложить. — предложила я.

— Ага. Еще скажи напиться и созвать девочек. — буркнул Гильберт. Я припомнила, что он не видел, как действуют на нас сигареты и сигаретный дым. Помнится, в тесной комнате даже на некурящих сильно подействовал дым.

— Но ведь это хорошая идея, с дымом. — задумчиво возразил Инжен, напрочь забыв, что это они должны придумать нам идею. — Ни у кого нет знакомых индейцев?

— Почему индейцев? — удивилась я.

— Я не буду курить твои сигареты.

— Блин! Ты что, думаешь, что трубка мира нежнее?

— Нет. Но твоих сигарет я на всю жизнь нанюхался.

Я обиженно замолчала.

— Значит, так, неудачники. Придется вам подсобить. — вздохнул Залар. — Правда, индейцев у меня нет. Но есть дикие эльфы, у которых есть что-то похожее.

— Ты офигел? — удивился Синисим. — Ты хочешь пригласить диких эльфов только из-за этой трубки?

— А что? Винсент сам велел нам делать все для примирения. Этих двоих он отчитает за курение, а нас простит, если мы их приведем на его сторону. Придется, конечно, склонить диких эльфов. Ведь они до сих пор жили довольно независимо…