В рядах королевской династии

Мы осторожно шли на вонь. Я поняла, что это было. Это горела кожа, вообще чье-то тело. Ужасающий запах пугал лошадь Инжена. В конце концов мы оставили их возле кустиков и направились к пожарищу. Теперь оттуда шел еще какой-то звук. Странный такой и немного жуткий. Когда мы приблизились к источнику шума, мы увидели каменистое возвышение. На нем тем же способом, как и я ночью, было закреплено горелое тело. Оно несносно чадило. Вся площадь вокруг камней была в крови. А на нижнем камне, который был поменьше, стояли три стеклянных колбочки — красная, желтоватая и прозрачная. А на камне рыдала женщина, почти упав на самые нижние из них. Со спины было трудно дать ей возраста. Волосы у ней были длинные, блестящие и вполне молодые. На ней было платье из зеленой прозрачной ткани, усеянное по подолу, рукавам и вырезу мелкой вышивкой. Фигура со спины тоже казалась молодой. Весь ужас был в том, что фигурка, тлеющая на камнях, казалась детской.

Мы молча смотрели на происходящее, оставаясь незамеченными. И тут из соседних кустов вылетел всплеск солнечных лучей.

— Умри, проклятая! — вскричал он знакомым голосом. Вновь появившийся выхватил меч и за мгновение ока изрубил ведьму на кусочки. От шока я немедленно узнала эльфа. Да, это был эльф. И это был Сальнес. Та самая липовая девушка из бара.

Завершив расправу, он бросился к пепелищу. Вообще его вид был такой, будто он пережил нечто такое, что врагу не пожелаешь. Сейчас он почти не был привлекательным. Его лицо искажала гримаса ненависти и ужаса. Сальнес больше напоминал умалишенного. Инжен бросился к нему со спины, отобрал меч и за локти оттащил от сгоревшего тела.

— Успокойся, успокойся. Это не она. Перестань! Сальнес!

Сальнес вырывался и не издавал ни звука. Он все же вырвался, но не удержался, запутался в собственных ногах и рухнул. Лежа на животе, он почти как убитая им ведьма — а в том, что это была она, не было сомнений — эльф спрятал лицо в собственных руках и разрыдался. Инжен сочувственно похлопал его по плечам.

— Ну, перестань, успокойся. — продолжал он. Надо сказать, голос у Инжена был успокаивающим. Скоро эльф перестал дрожать и всхлипывать и охрипшим голосом спросил:

— Это ты, прихвостень дьявола? Будь ты проклят…

Инжена немного перекосило. Но он немедленно взял себя в руки и сообщил:

— Я от него ушел.

Я припомнила, что сам Сальнес, кажется, работал с Руазой. Так что, он правда поменял мировоззрение?

Сальнес всхлипнул в последний раз и принял вертикальное положение. Тут он увидел меня и сел обратно в траву.

— А эта что здесь делает? — ахнул он.

— Я ее охраняю. — терпеливо ответил Инжен. — Объясни толком, что случилось?

Сальнес оглянулся на догорающее кострище и смерил взглядом три бутыли.

— Знаете, что это? — прошептал он. Кровь, жир и слезы. А это — он показал на тело на костре. — Жертва. Только… странно как-то. Обычно они работают ночью.

Не обращая внимания на выражения наших лиц, он ногой перевернул изрезанную ведьму лицом вверх. Она казалась молодой. Открытые глаза опустились во вмятины в коже, и впереди почти не было ран. Только один из ударов беснующийся эльф нанес насквозь. Эльф взял голову за волосы и преспокойно отрубил ее мечом.

— Меня сейчас стошнит… — прошептала я.

— Меня тоже. — признался Инжен. Мы разбежались в разные кусты. Когда мы вышли, хозяйственный эльф уже разрубил тело ведьмы на кусочки, завернул их в собственный плащ, развел заново кострище и принялся жечь останки.

— Тело надо похоронить. — прошептал он, глядя на детские останки.

Мы вырыли поблизости небольшое углубление, завернули останки в мой плащ и закопали их. Инжен сделал некое подобие креста. Я попыталась прочесть молитву, но диадема протестующее загудела. Я замолчала.

— Бедное дитя, которое я принял за свое. — речь решился произнести эльф. — Мерзкая недоучка принесла тебя в жертву, чтобы получить ингредиенты для зелья. Ее учителя создали бы отраву, а ведьме дали бы посвящение. Многие из ведьм срываются на этом испытании. И эта тоже под конец тронулась умом. Покойся с миром, несчастное дитя. Жертва чужих амбиций. Может быть, по тебе горюют родители, а может быть, ты сирота. В твоем мире все выглядит иначе. Пусть тебе там будет сопутствовать любовь.

Мы постояли над захоронением. Тошнотворное содержимое колб мы тоже слили в могилу, а осколки бросили в огонь.

Спустя несколько тяжелых минут молчания я взяла Сальнеса за руку и спросила, что же случилось. Ведь, когда я видела его в баре, он казался вполне счастливым. При моем вопросе его глаза невероятно увеличились, и я поняла, что сейчас будет продолжение истерики.

Мы вместе оттолкнули его к одному из поваленных деревьев и усадили.

— Это все Руаза… Она как с ума сошла с этой диадемой… Я после твоего исчезновения навел справки и все ей рассказал. Она почему-то пришла в бешенство и заявила мне, что кто-то должен убрать Энаиса, чтобы она заняла его место и вернула диадему с его армией.

— Как ты оказался в этом мире?