В ритме сердца

– Ты бля*ь о*уела?!!! – не контролируя громкость, кричит он, хватаясь за свой подбитый нос. На сей раз я не пожалела сил и залепила ему так смачно, что острая боль простреливает костяшки моих пальцев, а из раздувающихся ноздрей Марка вытекает кровь. Ею же наливается и так покрасневшее лицо парня и белки его сверкающих неистовым гневом глаз, что молниеносно проясняют мой разум.

Вот же чёрт! Что я натворила?!

Я же так долго выискивала Марка для миролюбивого разговора, а не для того, чтобы разбить его мерзкую, смазливую физиономию. Хотя, скажу честно, кайф испытываю несусветный. Как, впрочем, и ужас!

Какая же я дура! О чём я вообще думала?! О чём?! Как всегда – ни о чём! Злость за то, что этот подонок так гнусно обманывает Эми, ослепила меня, и я ничего не могла с этим поделать. Он это заслужил, кобелина хренов!

– Боже!.. я не хотела, – с запоздалым «сожалением» хрипло выдавливаю я. Пытаюсь как-то исправить положение: быстро схватываю с туалетного стола салфетки и подношу их Марку, что всё ещё продолжает держаться за обильно кровоточащий нос.

– Не хотела? Не хотела?! Долбаё*ка хренова! Ты мне нос, по ходу, сломала! – свирепствует Эндрюз. Зло отмахивается от предложенных салфеток и подлетает к раковине, где начинает шустро смывать с лица кровь, пока та не затопила всю его одежду.

– Да не сломала я его, – нервозно блею я. Не сломала же? Прошу, скажите, что не сломала, иначе сломается вся моя надежда на благополучный исход этого отвратного диалога.

– Бля*ь! Посмотри, как кровь хлещет! Сука… – далее следует ещё множество яростных проклятий, от которых мои уши сворачиваются в трубочку. Видимо, даже если нос не сломан – я всё равно в полной жопе. В сто тысячный раз!

– Прости… Я правда не хотела! Зажми крепче пальцами мягкую часть носа и не отпускай. И держи голову ровно, не запрокидывай, кровь не должна попасть в горло, – торопливо даю рекомендации, которым сама следовала десятки раз в детстве.

– Ах, так теперь ты полечить меня решила, идиотка неадекватная! Поздно. Раньше своими куриными мозгами думать надо было. Этот удар я тебе точно с рук так просто не спущу, – выплёвывает угрозу Марк вместе с багровой слюной в раковину.

– Я же извинилась. Не хотела, чтобы так… Не хотела. Всё получилось нечаянно. Ты сам виноват, – это я, наверное, зря добавила. Какое-то хреновое оправдание получается.

– Сам виноват?! Сам?!!! Скажи ещё я сам е*анулся об твой кулак!

– Да, сам! – раздражённо бросаю я, тут же получая в ответ испепеляющий взор серых глаз. – Я имею в виду виноват… сам, – добавляю чуть более тёплым тоном, добиться которого стоит мне неимоверных сил. – Извини… Но какой реакции ты от меня ожидал? Ты пудришь мозги моей лучшей подруге. Конечно, я не сдержалась, когда поняла, что ты тут делал с этой кряхтящей девушкой. Зачем ты так с Эми? На кой хрен она тебе сдалась, если ты и так можешь трахать всё, что движется?! Тебе других баб, что ли, мало?

– Баб много не бывает – это раз. Мои дела с Эмилией тебя вообще не касаются – два! И ты не в том положении, Никс, чтобы продолжать вести себя со мной подобным образом – три. Или лучше называть тебя Аннабель? Ммм? – ядовито ухмыляется негодяй, по-прежнему истекая кровью.

«Чтоб из тебя всё до последней капли вытекло, ублюдок! Вместе со всем содержащимся в тебе говном!» – слова так и рвутся наружу, но мне приходится насильно затолкнуть их обратно.

– Об этом я и хотела поговорить. Мне нужно тебе всё объяснить, – взволнованно произношу я, вновь предлагая ему салфетки.

– С хуё*ой ноты ты решила начать свои объяснения, – весь вид Эндрюза по-прежнему сочится злобой, но салфетки на сей раз он охотно принимает. – Да и опоздала ты немного, Никс. Не нужны мне больше никакие объяснения.

Что? Что?!! Что-о-о?!!

– Что ты только что сказал?! – мой голос сипнет от пробившего всё тело ужаса. – Ты уже всё рассказал Остину?! Рассказал?! Отвечай, чмо, рассказал?! – я грубо хватаюсь за ткань его пиджака. Меня буквально трясти начинает от его злорадной улыбки, что в совокупности с кровавыми следами на лице делает его похожим на полоумного маньяка.

– Ох, как же ты резко меняешь своё настроение, Никс. Ты уж выбери какое-то одно направление в общении со мной, а то противоречишь сама себе. И отцепись от меня, живо! – раздражённо рычит он, но я не слушаюсь, озадаченная лишь одним вопросом.

– Скажи! Скажи, Марк! Ты всё ему рассказал?!

Ещё одна мерзкая ехидная ухмылочка летит мне в ответ вместе с каплями его крови на мои предплечья. Лишь они заставляют меня отпустить его пиджак и сделать шаг назад, поспешно стирая с кожи багровую жидкость.

– Марк! Не молчи! Ты не мог этого сделать! Не мог! Скажи, что не мог, – повторяю скорее самой себе, как утешительную мантру, чтобы не сорваться на истерику.