В ритме сердца

Мне даже не приходится гадать и задумываться над вопросом, чья личность скрывается за тонированными стёклами. Я и так знаю. До конца не понимаю, как, но я интуитивно ощущаю нечто, что уже чувствовала совсем недавно. Буквально несколько дней назад, когда совершила глупость и, проигнорировав внутренний крик об опасности, вошла в комнату, в которой чуть было не потеряла себя. Но в этот раз я не собираюсь повторять ту же ошибку.

По привычке в целях моральной защиты порываюсь накрыть голову капюшоном, но вспоминаю, что из-за тёплой погоды на мне нет толстовки, поэтому, не теряя больше и секунды, с быстрого шага срываюсь на бег.

Пролетая несколько улиц, устремляюсь в сторону столпотворения на очередном перекрёстке, в котором, затерявшись в потоке людей, скрываюсь в одной из подворотен. Прижимаюсь спиной к кирпичной стене, пытаясь отдышаться после скоростного бега. Сердце отбивает испуганную дробь, ладони холодеют, над головой сгущаются тучи, отчего вокруг всё темнеет, а воздух наполняется запахом грозы.

Простояв так несколько минут, я наконец осторожно выглядываю из-за угла, старательно осматривая улицу в поисках преследующего автомобиля, но кроме кучки местных подростков, пары сидящих на асфальте бомжей и нескольких припаркованных вдоль дороги машин ничего настораживающего больше не вижу. Облегчённо выдыхаю, радуясь, что мне удалось скрыться. Сейчас лишь остаётся как можно быстрее преодолеть последние метры до дома.

Как он опять меня нашёл и какого хрена ему вообще от меня надо? – задаюсь не на шутку тревожащим вопросом и, резко оборачиваясь, подскакиваю на месте. Мой короткий вскрик заглушает мощный удар грома, а рот плотно накрывает крупная рука.

Вот же чёрт! Не может быть!

Меня точно молнией ударяет от запаха его парфюма, а уже знакомая сила притяжения проносит ток по венам, поднимая дыбом все волоски на теле. И эти глаза… опять эти чёрные глаза, что вытягивают всю душу.

– Тебе ещё не надоело бегать от меня, дикарка? – намертво прижимая меня своим телом к стене, он отрезает всякую возможность вырваться.

Боже! Неужели всё повторяется? Он снова слишком близко, а его магнитная энергия властно диктует каждому атому моего тела придвинуться к нему ещё ближе.

А ну быстро забыла об этом, Николь! Ты этого в самом деле не хочешь! В этот раз у него не получится затуманить твой разум! Я так легко больше не дамся.

Я начинаю неудержимо колотить его руками, но он, ни разу не пошатнувшись, ловко разворачивает меня и впечатывает грудью в стену, прочно скрепляя за спиной мои запястья.

– Да тихо ты, не дёргайся, самой же больнее будет, – его горячий шёпот обжигает кожу, шевеля кончики моих ресниц.

В смысле, больнее?

Он что, собирается завершить начатое в «Атриуме» прямо здесь, в подворотне? От этой картины вместо тошнотворного страха тело охватывает мелкая дрожь, а зной, сгущающийся где-то в груди, лавиной спускается к женскому центру.

Боже, пожалуйста, только не это…

После той ночи мне пришлось неоднократно ласкать себя самостоятельно, чтобы избавиться от этого ненастоящего возбуждения, что он на меня наслал. И вот опять!

Это нереально! Нереально! Я этого не чувствую!

Я не могу пошевелиться, но продолжаю невнятно мычать ему в руку, глупо надеясь, что меня кто-то услышит.

– Никогда не встречал столь неугомонной девчонки, – с злостным хрипом произносит он возле моего уха. – Ты можешь наконец успокоиться?

Ещё чего вздумал? Успокоиться, чтобы облегчить ему задачу сделать со мной всё, что ему заблагорассудится? Вот уж нет!

Я крепко сжимаю веки, вновь пытаясь дотянуться до той, кому под силу удержаться от его гипнотической ауры, что отделяет моё безвольное тело от разума. Но, как и в прошлый раз, она совсем не торопится попадаться мне в руки.

– Я сказал – угомонись! – вслед за новым раскатом грома в голове эхом разносятся его слова, вынуждая меня физически замолкнуть, но внутри себя я не прекращаю повторять:

Ну давай же, Николь, дотянись до неё и поверь, что ничего не чувствуешь. Ты же делала это уже тысячи раз. С другими мужчинами. Почему же с этим не получается так же?

– Вот… Другое дело. Умница, дикарка, – хвалит меня точно глупого питомца, который наконец сумел верно выполнить команду своего хозяина, отчего теперь его мягкий голос помимо плотского желания вызывает сильнейшее возмущение, плавно перерастающее в злость.