В Россию с любовью

Разговоры подобного рода до добра не доводят. Уж слишком они сокращают дистанцию, которую следует соблюдать в общении с малознакомыми людьми.

— Минут через пятнадцать будем на месте, — буркнул Громов, отстраненно уставившись на мутный пейзаж, проплывающий за окном.

— Значит, пора…

Что-то в Машином тоне его насторожило. Обернувшись, он увидел в ее руке аэрозольный баллончик, извлеченный из сумки. Яркий такой, привлекательный. Но внутри находился явно не дезодорант. Стоило бросить взгляд на напрягшееся лицо девушки, чтобы заподозрить неладное.

Она стояла в трех шагах от Громова. Ее палец лежал на кнопке распылителя.

— В чем дело? — спросил он, прикидывая, успеет ли предпринять что-либо до того, как пульверизатор сработает.

— Вам привет от полковника Власова, — сказала Маша. — Знаете такого?

Конечно, он знал. Но, как видно, недостаточно хорошо. И пришло время пожалеть об этом.

* * *

Холл пятнадцатого этажа гостиницы «Дружба» был пуст. Прибывшие в столицу в командировку уже разошлись по своим делам. Для постояльцев-бездельников было еще рановато. Кто отсыпался в своих номерах после попойки, кто завершал случайные связи, заведенные накануне. За одной из дверей приглушенно бубнил телевизор. Где-то шелестел душ. Некто на редкость голосистый разговаривал по междугородному телефону, выкрикивая с фальшивым надрывом: «Плохо слышу тебя… Говорю, слышу тебя плохо… А? Что?»

— Если бы у тебя речевой аппарат был такой же хреновый, как слуховой, цены бы тебе не было, — проворчал Власов, устроившийся на диване лицом к нише с дверями двух лифтов.

Сорок минут назад ему позвонила Маша и сообщила замогильным голосом, что поручение выполнено. С ее попутчиком случился сердечный приступ. Судя по лицам медиков, укладывавших мужчину на носилки, смертельный. Ай-яй-яй, посочувствовал Власов. Надо же, какая жалость! Видишь, до чего доводит некоторых неправильный образ жизни? А если да, то скоренько езжай туда, где тебя ждут, чтобы с тобой тоже не приключилась какая-нибудь неприятность.

С минуты на минуту Маша перезвонит от входа в гостиницу и, получив добро, поднимется лифтом на пятнадцатый этаж, чтобы получить здесь то, что ей причитается. Денег Власов, естественно, не принес. Зато под развернутой газетой на его ляжках лежал специальный набор подручных средств.

Пистолетик «бердыш» — малютка с 15 патронами и с глушителем, размером с кассету для фотопленки. Пакетик «парикмахерского ассорти» — сбор волос нескольких десятков человек. Баллончик аэрозоля, не такой, какой получила во временное пользование Маша, другой. В этом содержалась смесь из донорской крови, содержащая такое количество разнообразных ДНК, что у любого эксперта голова кругом пойдет. Милиционерам, которые будут расследовать убийство Марии Мохиной, можно только посочувствовать. Власов криво улыбнулся.

Если бы 406-й номер действительно был закреплен за его подразделением, он подыскал бы какое-нибудь другое место для осуществления своего плана. Но номер давно отошел гостиничному хозяйству. Зато планировка этажа нисколько не изменилась за несколько лет и была Власову хорошо знакома. И он специально расположился таким образом, чтобы Маше, поднявшейся наверх, не оставалось ничего другого, как приблизиться к нему. Вот что всегда привлекало полковника в его работе. Возможность выстраивать схемы, манипулируя людьми по собственному усмотрению. Они вслепую движутся по приготовленному для них лабиринту, а в конце их ожидает тупик. Одних ждет долгий и извилистый путь — упрямый майор Громов здорово покуролесил, пока не угомонился. У людей непритязательных, таких, как Маша, дорожка совсем короткая.

Аля-улю… Призывный звонок трубки, выложенной на журнальный столик, прервал размышления Власова. Это была Маша. И она была готова шагнуть со своей тропы прямиком в долину смерти.

— Поднимайся, — коротко сказал Власов.

Не забыть забрать у нее баллончик и сотовый телефон, напомнил он себе, впившись взглядом в панели, высвечивавшие местонахождение лифтовых кабин. Одна ползла вниз на уровне одиннадцатого этажа, вторая опережала ее на несколько делений. В эту, левую, и погрузится Маша. И начнется последний этап ее путешествия.

— Где тут дежурная, папаша?

Еще до того как Власова покоробило такое фамильярное обращение, он вздрогнул от неожиданности. Мужчина, окликнувший его, возник из коридора слишком внезапно. По пояс голый, в грязных джинсах. На лице — пена для бритья, доходящая до самых глаз, как белоснежная борода деда-мороза. Из правой руки свисает странным образом свернутое полотенце. Подозрительный тип. Крайне неуместный в элегантном гостиничном холле. Шофер-дальнобойщик? Геолог? Ковбой, мать его так?

— Дежурную вызвал администратор, — сухо сказал Власов. — Она возвратится не скоро. Не раньше, чем через полчаса.

Отчасти это было правдой. Дежурная действительно никак не могла вернуться оттуда, куда отправил ее Власов, заманив в подсобку с помощью удостоверения. Ни через полчаса, ни через час, ни даже через столетия.

— О как! — опешил мужчина. — А кому я буду номер сдавать?