В руках бандита

– Привет, дочка.

Глава 28

– Какого хрена ты здесь забыла? – тут же выкрикиваю на весь подъезд. Плевать, если меня услышат, я не хочу ее видеть здесь и сейчас.

– Приехала узнать, как поживает мой единственный ребенок, – спокойно произносит… мама.

Да, вы не поверите, ко мне заявилась мама, с которой мы не виделись больше четырех лет. Как она узнала о моем местонахождении? Плевать. Главное – выдворить ее как можно скорее, пока злость полностью не охватила меня. Как она вообще посмела прийти ко мне?

– Узнала? А теперь проваливай! – пытаюсь закрыть дверь, но мама ставит в щель зонтик. Интересно, почему он не сломался? Я очень сильно хлопнула дверью.

– Мы поговорим, хочешь ты этого или нет.

– Хм… – наигранно задумываюсь я. – Ты спала с человеком, который подстроил мое изнасилование, а папу упек в клинику на два года. Как ты думаешь, я хочу с тобой говорить?

– Тебе это навязали, – жестко чеканит она. Даже не так – уверенно, будто знает иную сторону этой ситуации.

– Почему я должна тебе верить?

– Потому что ты осталась одна и беременная.

Застываю на месте. Откуда она все это знает? Откуда, черт возьми?

– Проходи.

Мама без церемоний проходит в узкую прихожую, уже, чем в нашем домике в пригороде, где мы жили дружной английской семьей. Она оставляет зонтик в специальной подставке, идет в кухню-гостиную. Чувствую недовольство в таких знакомых, но в то же время чужих глазах, но мама тактично опускает глаза и садится на диван. Я присаживаюсь поодаль – не готова находиться рядом с ней.

– Может, обнимемся?

– Рассказывай, что мне навязали?

Чувствую, что я не узнаю ничего нового из ее слов, но почему-то в глубине души чувствую, что ее надо выслушать. Может, во мне просыпается материнский инстинкт? Не рано ли? Срок наверняка маленький, я еще не успела сходить к гинекологу.

Тишина нависает над нами грозовым облаком. Я внимательно смотрю на женщину, которая меня родила. Такая же утонченная, с прямой осанкой и пучком на голове. Под глазами немного прибавилось морщин, а носогубная складка стала глубже.

– Ну? – не в силах выдерживать эту тишину, нарушаю ее.

– Не знаю, с чего начать.

– Давай помогу. Ты вышвырнула меня из дома, развелась с отцом, притащила в дом любовника-бандита, а затем пожаловалась на свою несчастную семью. В отместку твой любовничек сделал так, чтобы мы с отцом пострадали. Вроде все сказала.

– Нет, не все, – жестко останавливает ладонью мама. – Я не знала, что задумал Грегори. Я вообще ничего не знала о его жизни.

– Правда? Почему я не верю?

– Потому что ты не даешь мне сказать.

Серьезно? До этого она молчала в тряпочку и смотрела на меня, как на прокаженную, будто перед ней сидит не родная дочь, а какая-то бомжиха. Возможно, я на нее похожа в этом сером одеяле и с слегка опухшими от слез веками, но в целом выгляжу достаточно сносно.

– Спасибо, – продолжает она. – Я не знала о его деятельности. Для меня Грегори Макнил был отдушиной, которой я заполнила пустоту после вашего ухода. Знаешь, как тяжело было пережить твой уход из дома и предательство твоего отца? Я осталась абсолютно одна.

– Вообще-то, ты меня вышвырнула.

– Я думала, ты вернешься к учебе и не станешь летать в облаках! У тебя была вся жизнь впереди! Где ты теперь находишься? – выкрикивает мама.

– Если бы твой Грег не вмешался, я была бы сейчас перспективной моделью!

Черт! Зачем я пустила ее? Старые воспоминанию не дают мне покоя. Давно зажившие раны постепенно открываются, кровоточат, когда я этого совсем не желаю. Прошлое осталось в прошлом. Там осталась улыбчивая Аврора, вечно серьезный Виктор, моя модельная карьера. И он…

Все в прошлом, но мама вновь напомнила, что от прошлого никогда не избавишься. Оно будет сидеть в твоей памяти, в сердце, в груди. Долго-долго. Будет напоминать о себе в моменты отчаяния, в моменты обреченности. Оно раздавит тебя, если ты не дашь отпор.

– Зачем ты приехала? Как ты узнала, где я? – выдохнув, спрашиваю маму, глядя в такие же стальные глаза, как у меня.

– Я пришла помириться.

– Отлично, примирения не будет. До свидания!

– Элис, я больна.

Мамин взгляд меняется. Он темнеет, приобретает грустные проблески. Порой я вижу этот взгляд в отражении, когда мне хочется застрелиться и больше никогда не появляться в этой жизни.

– Он оставил меня ни с чем, когда я узнала обо всем. Он выгнал меня из дома, мне пришлось переехать в другой город и снять домик, – произносит мама с привкусом горечи в голосе. – Я натворила много ошибок в этой жизни. Мне жаль, что я разрушила ваши жизни, но я прошу тебя об одном – не оставляй меня сейчас, переезжай ко мне. Мы нужны друг другу как никогда прежде, ты сама это знаешь.

– Я и сама справлюсь.

– Не справишься, – мотает она головой, но не категорично, как раньше, а легонько, как женщина, повидавшая многое на своих глазах. – Ты подавлена и разбита, малыш не должен страдать. А я бы познакомилась с внуком.

В маминых словах есть смысл. Но есть ли желание? Не знаю. Я не в состоянии простить ее, не представляю, как мы будем уживаться на одной территории. Мы и раньше конфликтовали, а сейчас…