В руках бесчувственного

— Это нужно для общего дела. Моим клиентам нужен только Со Хён и никто другой. Многократный победитель мировых первенств в смешанных единоборствах. Достаточно агрессивный на ринге и готовый нарушить правила. Огромная воля к победе.

— Но если он не хочет! — она пытается заглянуть мне в глаза, — Влад, что с тобой происходит? Ты всегда отправлял приглашения кандидатам.

— Ставки выросли, Регина. Теперь я выполняю заказы.

Посадив помощницу в лимузин, направляюсь на прогулку. Посреди ночи, в самую пасть неонового демона. Все вокруг буквально толкает просадить целое состояние. Круглосуточные бары, клубы, бутики. Но я скучаю. Не могу объяснить поселившуюся в сердце тоску. Меня тянет обратно, к маленькой пленнице. Иду мимо сияющих вывесок, будто в поиске чего-то особенного. Сути, центра, сердца. Пытаюсь стряхнуть с души всю мешуру, напыление безразличия и жестокости. Впервые ощущаю себя настолько потерянным.

Может, вернуться в Москву раньше срока? От этой мысли сердце неистово бьется о ребра. Хочу, хочу! Не я, а оно хочет назад, к Юле. Не знаю, сколько брожу по Сеулу, думая о своем. Постоянно касаюсь мыслями образа этой девочки. Моей девочки. Она засела внутри, словно вторая плоть. Трудно дышать, расстегиваю верх рубашки. Как вдруг взгляд цепляется за покосившуюся вывеску. Внутри горит яркий свет. Сам не знаю почему, толкаю дверь и слышу звон колокольчиков.

— Аньёнхасеё, — здоровается пожилая дама в длинной юбке и теплом вязаном свитере.

— Добрый вечер! — отвечаю на английском.

Надо же, набрел на магазин сувениров. Многочисленные статуэтки, ловцы снов, корзинки и даже картины. Все выполнено достаточно искусно.

— Богатый? — спрашивает бабушка на ломаном английском, осматривая меня с ног до головы.

— Да.

— А душой беден, — выдает эта бессмертная.

— Вы на английском говорите? — грозно спрашиваю.

Божий одуванчик невинно хлопает ресницами, бурчит что-то на корейском и уходит как ни в чем не бывало. Что за неуважение к клиенту? Уже было разворачиваюсь, как вдруг в свете яркой лампы вижу кулон из серебра. Подхожу ближе и беру помятую коробочку синего цвета. Ласточка… в голове мгновенно всплывает последний разговор с дядей Юли.

Ты уж береги мою ласточку, Влад. Мою светлую девочку…

— Даром бери, — бабка неожиданно возникает за спиной.

— Ну уж нет, — вспыхиваю — сколько стоит?

— Samgi… — она качает головой, — любовь не покупают. Подари украшение любимой женщине, впусти свет в свою жалкую жизнь.

Бабуля пихает мне в руки коробку с украшением и вновь исчезает. Что за чертовщина? Но эта ласточка прекрасна, как и моя Юля. Выхожу и чувствую, что на душе становится светлее. Вызываю такси и спустя пару минут уже сажусь в машину.

— Добрый вечер! Вам куда? — таксист с любопытством меня осматривает, — хорошо одетый господин в такой дыре?

— Забрел сюда… — почему-то в голове все путается, — за сувенирами.

— Сюда? — он удивленно таращит глаза, — за подарками? Здесь и лавок-то нет…

— Как нет? А вот… — тычу пальцем и открываю рот в недоумении.

Вместо старой вывески вижу неоновые буквы. А на месте старой сувенирной лавки возвышается двухэтажный супермаркет. И пару алкашей рядом никак не могут поделить бутылку. Так! Что за чертовщина здесь происходит?

Глава 20

Юля

В этой клинике все идеально. Чувствую себя блохой в шкуре шикарного персидского кота. Тащусь за красоткой с первого этажа, продолжающей аккуратно держать у груди планшет с моей анкетой. На третьем этаже этой дорогущей клиники находится отделение гинекологии и акушерства. Народу немного. Рядом с парочкой кабинетов сидят девушки на внушительных сроках беременности. Пол идеально вычищен, на стенах — стенды и доски с информацией о малышах, контрацепции и прочих вещах, касающихся женского здоровья и рождения детей. Интересно, у Волкова есть дети? Стоп, Овечкина! Этот эгоистичный тиран не может иметь детей в принципе, им ведь внимание нужно уделять. Надуваюсь, как воздушный шар. Но сердце екает, отзываясь на образ властного мужчины.

— Проходите, — чуть не врезаюсь в девушку, полностью нырнув в свои мысли, — специалист уже ждет.

Я прохожу в светлый кабинет с огромными окнами. Просторное помещение разделено на две большие части. В первой уютно расположились стол врача из светлого дерева, весь усыпанный бумагами; два шкафа с документами и высокая ваза с цветами. А вторая закрыта плотной белой ширмой. За столом сидит врач: пожилая женщина с добрым лицом. Печатает что-то на ноутбуке, но, когда мы подходим к ней, поднимает взгляд. У нее потрясающие светло-голубые глаза. Таращусь, любуясь необычным оттенком.

— Овечкина Юлия Владимировна, — она берет со стола карту, затем принимает из рук девушки мою анкету, — спасибо, Рита.

Идеальная секретарша медцентра удаляется, а я мнусь напротив докторского стола. Она какое-то время читает бумагу, затем вновь обращает взгляд на меня.

— Присаживайся, не бойся, — улыбается открыто.

— Спасибо, — опускаю взгляд и тереблю мягкую джинсу.