В самое сердце

— Мне сказали, чтобы я принесла копию паспорта, — Настена отодвинула стул, и скромно присела.

— Да, это для наших внутренних. Ты сама-то как? Готова морально?

— Честно? — с губ сорвался тяжелый вздох. — Страшно немного.

— Тебе понравится, — улыбнулась Людмила Фёдоровна. А потом у нее позвонил телефон. Она тут же поставила пакет на стол, извинилась и поспешно скрылась в коридоре.

Настя сидела минут пять, скромно сложив ручки на столе. Но потом заскучала. Встала, подошла к высокому шкафу, где хранились разные книги по китайскому языку. Ее взор привлек один необычный роман в мятном переплете. Раньше она здесь его не видела, хотя на втором курсе бывала частенько в этом кабинете. Ведь защищала курсовую именно у завкафедроя. Все отказались, потому что боялись строго нрава женщины. А Настена, наоборот, хотела строгого отношения. Потому что только строгость порождает нормальные знания. И не прогадала.

Неожиданно послышались голоса.

— Я сейчас, заходите, — произнес строгий женский голос. Это была Светлана Андреевна. Настена знала ее, хотя и не особо сетовала. Уж больно необычная была дама, а главное с абсолютно странным подходом в преподавании. Студенты у нее либо знали хорошо, либо не знали ничего. За глаза женщину прозвали Грымзой. Хотя Калашникова не любила подобных фраз, но порой была согласна. Светлана Андреевна могла из мухи сделать слона, и наоборот.

— Круто, — раздался мужской голос. Тоже знакомый. Настена вжалась в шкаф, не особо хотела, чтобы ее заметили. Да и не заметили бы. Шкаф находился за дверью, а та в свою очередь закрывала полный обзор на половину кабинета.

— Вот не могу, не согласиться с тобой, — ответил еще один голос. Настя замерла, потому что не могла бы спутать, кому он принадлежит. Сердце ее тут же излилось теплом. Ярик. Это был он. Правда, что здесь делал, непонятно.

— Не хочешь мне магарыч поставить? — теперь было ясно, что второй голос принадлежал Артему.

— Чистосердечное спасибо, — усмехнулся Ветров. Настена уже хотела было выйти, но тут послышалась новая фраза.

— И это все? Да я тут тебе жизнь спас, вон с Калашниковой считай, познакомил, а ты? Чистосердечное?

— Это вымогательство чистой воды, Темыч, — Ярослав отвечал явно с улыбкой. Насте стало вдруг интересно, о чем парни говорят. Она на цыпочках чуть подкралась к дверям, держа в руках книгу. Еще немного послушает, а потом выйдет, так решила.

— В следующий раз, я тебе также скажу, когда ты будешь говорить, не-не-не, да я? Да никогда!

— Настя реально хорошо преподает. Получше Гры… ну, ты понял.

— Я же говорил тебе, что она ас. Друг плохого не посоветует. А ты заливал, что не подойдешь к ней ни на шаг. Вспомни?

— Я не понял, ты так напрашиваешься на вискарь что ли?

Настена опустила голову, пропустив следующие реплики мимо ушей. О чем они говорили? Что значит, не подойдешь к ней. Фразы показались странными, какими-то нереальными. Пришлось два раза вдохнуть, и выдохнуть.

— И это все? — воскликнул Тема. Настя тут же словно ожила. Голос Иванова показалась слишком громким.

— Тебе много пить вредно. — Засмеялся Ветров.

— Вызываю машину времени! Сейчас же подойду к себе и скажу, не уговаривай Яра знакомиться с Калашниковой. Пусть провалит свой экзамен.

— Умолкни! — прикрикнул Ярослав раздраженно.

— Вспомни, как ты говорил, что не подойдешь к ней? Помнишь? И общаться не будешь, ну потому что… где ты и где она?

Пазл в голове у Настены неожиданно сложился: внезапная встреча в буфете, поход на выставку, занятия китайским. Она-то думала, все это было просто стечением обстоятельств. А выходит, не было никаких обстоятельств. В сердце остро кольнуло, как будто ножом прошлось по самому основанию.

Вспомнились слова Юльки, когда она удивлялась ее сказке про знакомство. И слова Коли, когда он говорил, что такой, как Ярослав никогда бы просто так не стал общаться с такой, как Настя. Выходит, это не Глушин дурак, а она Настена, дура. Построила себе в голове розовых замков, поверила в чувства красивого парня.

Где-то на затворках разума больно скользнуло.

Так не бывает. Принц не влюбляется в Лягушку. Он может ей лишь воспользоваться для достижения своих целей.

И снова скользнуло: остро и вязко.

Не нравилась. Не желал. Не хотел. Все это набатом звучало в перепонках.

— Так, — в кабинет вошла Светлана Андреевна. — Давайте зачетку, Ветров. Надо было с самого начала показывать результаты. Но я рада, что Вы хоть под конец взялись за ум. Китайский — это очень важный язык. Понимаете?

— Конечно, поэтому я и взялся за ум. Все благодаря Вам!

Дальше Настя не слушала. Сердце ее будто остановилось. Она и не дышала вовсе. Руки затряслись. Воспоминания яркой вспышкой начали возникать, но они не радовали. Душили. Вот он улыбается ей, вот целует, вот шепчет всякие нежности, а вот она предстала перед ним обнаженной.

И ведь за все время Ярослав ни разу не сказал, что он учит китайский в университете. Как и не сказал, что их встреча была, спланировала.