В сердце Африки

«Змея была съедена. У меня было доста/гочпо времени, чтобы подумать о предрассудках, благодаря ко-которым я одни оставался голодным. Несколько времени спустя мы увидели невдалеке от лагеря остатки деревни. На местах, где раньше стояли хижины, росло нечто вроде сахарного тростника. Я стал: с жадностью ломать стебли этого растения и высасывать сок. Вдруг мои спутники заметили одну подробность, которая всех нас крайне взволновала. На земле вокруг пас валялись вырванные с корнем стебля сахарного тростника. Кто-то вырывал их, а затем бросал на землю. Ясно было, что кто-то, подобно нам, высасывал из шгх сок. Это были, несомненно, следы недавно побывавшей здесь гориллы. Мое сердце наполнилось радостью. Негры молча переглянулись. Затем раздался шопот: «Нгияа» (горилла).

Мы пошли по следу, разыскивая на земле изжеванные обломки тростника, и натолкнулись в конце концов па отпечатки ног столь страсти > разыскиваемого животного. Я впервые видел: отпечаток такой ноги, и мне трудно передать, что я пережил в эти минуты. Итак, я мог ежесекундно очутиться лицом к лицу с чудовищем, о силе, дикости и лукавстве которого мне так много рассказывали туземцы.

Это было животное, почтя не известное людям науки. Ни одни белый ни разу еще но охотился за ним. Сердце мое билось так громко, что я стал бояться, как бы до гориллы не донесся его стук. Нервы моя болезненно напряглись. По отпечаткам йог было ясно, что здесь прошло целое стадо горилл.

Жешцины-туземки, сопровождавшие нашу экспедицию, стали проявлять признаки страха. Для их защиты мы оставили в лагере несколько мужчин. Уходившие на охоту еще раз осмотрели ружья. Ведь 130

горилла нападает так стремительно, что в случае осечки не остается времени перезарядить ружье, и горе тому, кого она наметит жертвой. Мои негры, вопреки обыкновению, примолкли — предстоявшая борьба была несравненно опаспее обычной охоты. Есть все основания называть самца-гориллу владыкой африканских лесов в самом буквальном смысле слова. Горилла и лев Атласских гор — наиболее сильные и неуступчивые среди диких животных згой части света; южноафриканского льва по силе и смелости не приходится даже и сравнивать с ними.

Мы двинулись по следам горилл, разбившись на две группы. С одной стороны шли три негра, с- другой я с одним из негров. Мы старались держаться в виду друг друга, чтобы в случае нужды не остаться без поддержки.

По следам мы установили, что здесь побывали четыро или пять, повидимому, не очень крупных горилл. Иногда они передвигались па четвереньках, иногда присаживались на землю, чтобы пожевать сахарный тростник, запас которого тащили с собой. Преследование становилось все напряженнее. Л должен признаться, что никогда в жизни не волновался больше, чем в эту минуту. В течепие многих лег слышал я рассказы туземцев о гориллах, о том, как они сильны и упорны, и стремительны в борьбе, и о том, какой ужас наводит их рев. Я знал, что мне предстоит встреча с животным, которого избегает даже лев, ибо в областях, населенных гориллами львы почтя не встречаются, хотя в других местностях Африки их вообще немало²⁶.

Спустившись с хо;гма, мы по стволу упавшего дерева перешли через реку и приблизились к нескольким гранитным скалам. У подножья скалы лежал полусгнивший ствол огромного дерева. Судя по ряду признаков, на этом стволе совсем недавно сидели гор гллы. Мы стали пробираться вперед с чрезвычайной осторожностью. Вдруг я услышал странный, получеловеческий крик, и вслед за тем четыре молодые гориллы промчались мимо нас в лес. Раздались выстрелы. Мы погнались за ними, но они знали лес лучше нас. Одна из горилл еще раз мелькнула передо мною, но ее наполовину заслоняло дерево. Стрелять не имело смысла. Мы бежа ш до полной потери сил, без всяких результатов: ловкие животные передвигались быстрее пас. Не спеша поплелись мы к лагерю, гцз нас ждали пер епуганные женщины.

Я должен признаться, что стрелять в первый раз по гориллам было очень неприятно. Они бежали не на четвереньках, а по-человечески, на двух ногах. Головы их были низко опущены, волосатые тела наклонились вперед, и всем обликом своим они напоминали людей, убегающих от смертельной опасности. Если еще прибавить, что эти животные издают ужасный крик, в котором есть что-то человеческое, то станут вполне понятными все суеверные рассказы туземцев о лесных людях».

Так сходятся показания этих двух исследователей, Сэвэджа и Дю-Шайю, утверждающих, что горилла — одно из самых сильных я свирепых животных па земле. Эю мнение укоренилось очень прочно, и потому, когда распространился слух, что мы предполагаем взять с собой в Центральную Африку женщин, нашу затею стали называть безумием. Свой «символ веры о гориллах» я излагал в то время в следующих выражениях:

«Я предполагаю, что горилла, живущая в нормальных условиях, является весьма любезным и благовоспитанным существом. На человека она нападает только тогда, когда тог проявляет враждебные намерения, ил:и 132