В сердце моем

Цыган советовал приветствовать женщин словами: "Добрый день, мадам. Присаживайтесь, пожалуйста". Такая официальность была мне не по нраву, я решил держаться более непринужденно.

Снаружи Цыган начал зазывать народ. Меня поразили мощь и звучность его голоса - такого я не слышал ни у одного зазывалы. Слова его звучали настойчиво, многозначительно, и я почувствовал вдруг, что не подготовлен к важной роли, которую мне предстоит играть; паника охватила меня, однако усилием воли я взял себя в руки и стал смотреть на парусиновый полог, закрывающий вход в палатку.

- Слушайте! Слушайте! Слушайте! - Голос Цыгана гремел, казалось, по всей ярмарке. - Предсказания и пророчества Великого ученого, Великого ученого, Великого

ученого! Только один день в этом городе! Великий ученый, Великий ученый, Великий ученый! Профессор Ренуи из Новой Зеландии. Последнее представление перед отъездом в турне по Америке, где он пробудет год. Внимание, только один день. Великий ученый! Спешите!

- Не забывайте - с вами будет говорить Великий ученый, к которому обращались за советом знатнейшие люди мира!

- Что ожидает вас: дурные или добрые вести, любовное письмо, обручальное кольцо? Кто ваш враг? Кто друг? Все это вы узнаете от Великого ученого, от профессора Ренуи из Новой Зеландии!

- Два шиллинга за вход. Сеанс три минуты. Продление сеанса по договоренности.

- Слушайте! Слушайте! Слушайте!

Он умолк; потом, громко проговорив:

- Одну минутку, мадам. Я узнаю, готов ли профессор Ренуи, - поспешно вошел в палатку.

- Она одна, - отрывисто прошептал он. - Без парня. Без родителей. Без обручального кольца. И, выйдя за дверь, пригласил:

- Пожалуйста, мадам, сюда. Проходите.

Вошла девушка лет девятнадцати. У нее были светлые волосы, только что уложенные у парикмахера. Она вся сверкала поддельными драгоценностями; дешевенький кулон, дешевые серьги, дешевый браслет.

Она была в новом пестром платье, новых чулках, новых туфлях и с новенькой сумочкой. Туфли такого фасона "Модная обувь" выпускала тысячами пар.

Она двигалась скованно - видно, больше привыкла к туфлям на низких каблуках. От нее пахло духами.

Это была здоровая девушка с пышными формами. (Свежий воздух. Сытная еда. Зажиточные родители.)

Мой пристальный взгляд ее смутил. Усаживаясь, она постаралась принять изящную позу - явно чье-то влияние или результат чтения статей в дамских журналах о манерах и поведении в обществе. Она скрестила ноги, сумочку положила на стол.

Лицо у девушки было круглое, туповатое. Что-то угрюмое читалось в его очертаниях. И губы у нее были надутые. "Нет, - думал я, - это не результат минутной хандры, это жизнь наложила на нее отпечаток, Впрочем, возможно, она мрачна по натуре".

- Будьте добры, - я улыбнулся ей, - положите левую руку на стол.

Рука была широкая, с большими промежутками между короткими пальцами. Кожа на ладони - блестящая, гладкая, как у всех, кому изо дня в день приходится доить коров; ногти короткие, кончики пальцев слегка сморщены от мытья посуды и полов, от стирки...

Несмотря на кажущуюся вялость, чувствовалось, что она может быть очень упрямой.

Таковы были исходные данные. О чем они говорили? Времени на то, чтобы сделать выводы, было в обрез.

Предсказатель судьбы делает умозаключение после первого же внимательного взгляда. Дальнейшее наблюдение увеличивает число данных, возникают все новые догадки, и к тому моменту, когда клиент занимает место напротив тебя, ты уже готов поделиться с ним своими соображениями. Вначале это осторожные, неокрепшие еще догадки, потом, когда выражение лица и реакция клиента подтверждают их правильность, догадки переходят в уверенность.

В этом случае суть дела стала мне ясна почти сразу же. Первое мое утверждение подсказывалось логикой, и вытекало оно из следующих соображений:

Босуэлл - провинциальный городок, окруженный деревнями; предприятий, которым требовались бы молодые работники, здесь нет. Девушка одета во все новое. Эти вещи - не подарены. Она купила их на свои деньги.

Деньги появились недавно - раньше их не было, - иначе вещи на ней не были бы одинаково новенькими. Если бы девушка покупала постепенно, это отразилось бы на их внешнем виде. Мать или подруга не купили бы ей таких драгоценностей, - значит, она покупала их сама.

Ее внешний вид, манеры и то, что пришла она одна, - все это говорило о том, что росла она не здесь и что друзей в городе у нее нет. Девушка, очевидно, была дочкой фермера. Разумеется, отец не стал бы платить ей жалованье - деньги достались ей другим путем.

Пришла она на ярмарку без родителей - значит, живет в городе одна.