В сердце моря. Трагедия китобойного судна «Эссекс»

Четыре дня спустя, двадцатого ноября, больше чем в полутора тысячах миль от Галапагосских островов и всего в сорока милях к югу от экватора впередсмотрящий увидел фонтаны. Это случилось около восьми утра, в самом начале солнечного, погожего дня. Дул легкий бриз. Для охоты погода была идеальной. Китобои подошли к стае на полмили, два матроса, которые оставались на корабле, убедились, что главные паруса убраны, и на воду было спущено три вельбота. Не подозревающие о начале охоты киты издавали громкие звуки.

Чейз выбрал точку и приказал матросам грести туда. Там они замерли «в тревожном ожидании», посматривая на воду, чтобы заметить темный силуэт кашалота. В который раз Чейз предупредил всех, что сам будет метать гарпун, и тут же перед ними появился и выпустил фонтан воды небольшой кит. Первый помощник приготовился метнуть гарпун – во второй раз за этот рейс – и вдруг столкнулся с неожиданной проблемой.

Чейз приказал бывшему гарпунеру, Лоуренсу, подвести лодку к киту так близко, насколько это вообще возможно. Лоуренс так и сделал. Он подошел вплотную, и, когда гарпун вонзился в тело кита, испуганное животное ударило уже и так много претерпевшую шлюпку хвостом, пробив дыру в борту. Когда вода хлынула внутрь, Чейз перерубил линь топором и приказал затыкать пробоину одеждой. Пока один вычерпывал воду, другие спешно гребли назад. Потом они вытянули шлюп на палубу «Эссекса».

А в это время и Поллард, и Джой загарпунили китов. Разъяренный тем, что его в очередной раз выбили из охоты, Чейз начал работать над починкой лодки с таким остервенением, как будто надеялся вернуться в строй до того, как уйдет стая. И хотя он мог бы снарядить и спустить на воду запасную лодку (ту, которую они позаимствовали на островах Зеленого Мыса и которая лежала перевернутой на баке), Чейз решил, что быстрее будет подлатать пробоину, заделав дыру куском парусины. Когда с этим было покончено, кормчий – пятнадцатилетний Томас Никерсон – встал за штурвал «Эссекса» и повел судно к Полларду и Джою, которых киты уже утащили на несколько миль вперед. Именно тогда Никерсон заметил что-то слева по борту.

Это был кит. Огромный кашалот, самый большой из всех, что они видели до сих пор. Самец длиною в восемьдесят пять футов и, на первый взгляд, около восьмидесяти тонн весом. Он был от них не более чем в сотне ярдов, так близко, что они видели его гигантскую, покрытую шрамами голову. Голова была обращена к кораблю. Этот кит был не просто огромным. Он и вел себя странно. Вместо того чтобы в страхе бежать, он спокойно плыл по поверхности океана, время от времени выпуская струи воды и как будто наблюдая за ними. После двух-трех фонтанов кит нырнул, затем снова появился меньше чем в тридцати пяти ярдах от судна.

Даже когда до кита уже можно было добросить камнем, Чейз не рассматривал его как угрозу. «Его внешний вид и поведение не внушали тревоги», – писал он. Но внезапно кит пришел в движение. Его широкий двадцатифутовый хвост закачался туда-сюда, кит начал разгоняться, да так, что вода вокруг его большой, бочкообразной головы вспенилась. Он направлялся к «Эссексу». В считаные мгновения он оказался всего в нескольких ярдах от «Эссекса» и «продолжал приближаться, – вспоминал Чейз, – с огромной скоростью». В отчаянной попытке предотвратить прямое столкновение Чейз кричал Никерсону: «Право руля!» Еще несколько матросов в панике закричали. «Едва звук их голосов достиг моих ушей, – вспоминал Никерсон, – как произошла катастрофа».

Кит протаранил корабль прямо у фор-русленя. «Эссекс» содрогнулся, будто налетел на скалу. Все попадали с ног. Галапагосские черепахи покатились по палубе. «Мы смотрели друг на друга в полном недоумении, – вспоминал Чейз, – в один момент лишившись дара речи».

Когда они поднялись на ноги, поводов для удивления прибавилось. Никогда прежде за всю историю китобойного промысла не было случая, чтобы кит напал на корабль. В 1807 году китобойное судно «Юнион» ночью случайно налетело на кашалота и затонуло, но здесь творилось нечто совершенно иное.

После столкновения кит поднырнул под корабль и ударил его в днище так сильно, что выбил фальшкиль – крепкий брус диаметром в шесть-двенадцать дюймов. Кит вынырнул у кормы по правому борту. Существо, по словам Чейза, «казалось, было ошеломлено мощным ударом» и плавало вокруг судна. Его хвост почти задевал корму. Чейз инстинктивно схватился за копье. Один удачный бросок, и первый помощник поразил бы кита, посмевшего атаковать судно. В этом гигантском создании должно было быть больше ворвани, чем в двух или даже трех китах обычного размера. Если бы Полларду и Джою повезло в тот день и они тоже вернулись бы с добычей, то на следующей неделе у них было бы уже сто пятьдесят баррелей масла. Это было бы десять процентов от общей грузоподъемности «Эссекса». И возвращение в Нантакет стало бы вопросом нескольких недель, а не многих месяцев.