В сетях инстинктов

−Хорошо, − сказала она.

− Мы знаем, что вы снимали садомазохисткие оргии с участием Ксении Колчак, Марины Смирновой и Ивана Одесского. Мы знаем, что Борис Розенбаум тоже в них участвовал. Иногда с ними, иногда без них. Мы знаем, что у вас были интимные отношения с Ксенией Колчак. Мы знаем, что вы знаете об убийствах Одесского и Смирновой.

− Я их не убивала.

Платов равнодушно посмотрел на Носенко.

− Хорошо. Давайте начнем с простого вопроса.

Он достал из мешковатого бокового кармана видавшего виды серого пиджака несколько фото очень хорошего качества, запечатлевшие садомазохистские оргии Смирновой и Одесского в обществе незнакомой молодой дамы в резиновой маске. Одним движением руки сдвинув гору ненужных фотографий в сторону, Сергей положил эти новые полароидные изображения на стол перед Носенко в ряд.

− Где это было снято?

Виктория держала сигарету кверху и изучала фотографии, приближая их к себе, близоруко прищуриваясь, словно это могло иметь значение.

− У Алисы Газаровой, − не очень охотно сказала она. - в ее студии.

− Уверены?

− Уверена.

− Где находится студия?

− В Мацесте... Там есть такой подвальчик... в общем помещение. На этаже расположен офис дирекции театра, а в этой подвальной студии снимают оргии. По ночам, как правило.

− Женщина на фото в резиновой маске - вы?

Носенко кивнула.

−Теперь то, что еще мы не знаем: Какие сценарии садо-мазо Борис Розенбаум любил лучше всего? Когда вы видели в последний раз его и Алексея Пескова? Как хорошо Песков знал Розенбаума?

Виктория задумалась.

− Что заставляет вас думать, что я знаю эти проклятые ответы? - выдохнула она струю дыма в потолок.

− Я говорю вам, − усмехнулся Платов. − Мы знаем.

−Да? − Носенко кивнула скептически, закурив новую сигарету. Она выжидала, нервно качая закинутую ногу. Наконец она заговорила.

− Ему нравилось наблюдать за оргиями. Участвовать в меньшей степени. Я - снимаю на видео и фотографирую, поэтому только 'разогреваю' клиента. Можно сказать, работаю 'пробницей'. Моя работа - снимать. В оргии участвуют другие.

Платов смотрел на нее безучастно.

− Ну и пусть. − Она выглядела огорченной. − Это отнимает много сил..., понимаете, на кого похожи эти люди? Я этим занимаюсь семь лет. Такие, как Розенбаум - моя клиентура. Большинство парней приезжает для мазохизма. Им нравится быть запуганными и оскорбленными, быть наказанными и униженными. - она выпустила струю дыма. − И большинству женщин тоже. Они в большинстве своем мазохистки. Та же самая вещь. Это - то, чем Марина занималась с Розенбаумом и с другими. Ксении это нравится тоже, но с Розенбаумом она предпочитала доминировать. Конечно, это очень странная пара. Странная. Розенбаум только в роли подчиненного с ней, но в роли доминирующего со всеми другими. Ксения единственная в группе, которая хлещет его ремнем. Она также приводит новых девушек в группу. Она знакомится с девушками в городских клубах, приглашает их попробовать что-то новенькое, они занимаются садо-мазо играми, ну а Газарова им платит за это. Потом приходят следующие и все повторяется.

- В вашем клубе есть постоянные клиенты?

- Большинство является именно постоянными, состоятельными клиентами. Они доверяют девушкам, которые их хлещут, писают на них. Алиса следит за их играми, чтобы ничего такого не случилось. Но это - то, что клиенты любят, элементы риска. Иногда они даже не устанавливают какие-либо правила или не соблюдают безопасность. Алиса хорошо разбирается в том, что нужно клиентам. Именно тогда ей нужна я. Я знаю, что когда она меня вызывает, то хочет, чтобы я сделала 'поострее', чтобы это было дикое шоу. Сама же она наблюдает за происходящим через скрытую камеру в помещении, - сказала она, поджав ноги к себе.

Она зажгла новую сигарету и сделала несколько глубоких затяжек.

- Какие 'игры' вы практикуете? - спросил Сергей.

- Фистинг, римминг, 'золотой дождь' и много чего другого. У меня большой опыт в этом, я хорошо разбираюсь в всех тонкостях. Я знаю, когда игра заходит слишком далеко. Я вижу, что они часто добираются до самого предела. Я потом, для расслабления, пью пиво часами вместе с этим парнем, Алексеем Песковым, по нескольку литров. Отпускает.

Она умолкла.

- Вы знаете Пескова? Расскажите о нем.

- Песков - мальчик на побегушках у Розенбаума и Газаровой. Выполняет различные мелкие поручения. Шестерка. Несколько раз я его встречала у Газаровой в офисе. Я, кстати, его почти не знаю; вместе пить - это еще не значит хорошо знать кого-то.

- Что насчет Розенбаума? Что ему нравится у вас?

- Садо. Это - его фетиш. Однозначно. Конечно, с ним приходится нелегко. - Она смотрела на Платова. - Розенбаум психически нестабильный человек. - Виктория покачала головой. - Нестабильный человек.

- Вы сказали, что приходилось нелегко с ним. Это было и в повседневной жизни?

- У него просто больная психика. Понятно, что он чокнулся на этой войне.

- В чем это выражалось?

- У нас была стычка однажды в гостях у Алисы, но что он мог сделать? Я сказала, что вызову полицейских. И это охладило его.

- Вы слышали что-нибудь об Алине Розенбаум? Его жене?