В сетях Твоих

Три года он не показывал мне это озеро. Все отнекивался – я сам, говорит, не могу сейчас, а один ты не найдешь. Или на другое какое пошлет. Или на зимнюю рыбалку возьмет, да протащит на лыжах по паре ламб через сугробы. И за день поклевки не увидишь – сам перестанешь проситься. Наконец сдался. Собирайся, съездим на выходных, – совсем печально сказал. А было от чего печалиться – будто царевну заповедную незваному гостю показывал. А она такая красавица да скромница – лишний раз подуть страшно – как бы не навредить. Но ветерок ничего, не боится, то и дело ласкает водную гладь, спустившись с высоких сопок, что строгой стражей стоят вокруг.

Озеро все изрезано мысами. Посреди него разные острова – то большие, со своими ламбами посередине, то совсем маленькие – несколько деревьев стоят – вот тебе и остров. Есть болотины по берегам, есть и высокий лес. Речка маленькая впадает. Есть большие травяные пустоши – где деревни стояли. От одной сейчас полдома бревенчатого осталось. Да от другой – последняя стена стоит, еле держится. И думаешь невольно – почему? Почему так в этой стране? Ведь совсем рядом, совсем недалеко, на таком же точно севере живут люди веками на своей земле. И за века все у них устроено, обихожено, в порядке все и согласии между человеком и природой. А у нас – вчера с одних мест согнали за невесть какие заслуги. Сегодня по-другому мучают. Завтра вообще не пойми что будет. Не любим мы друг друга, не братья, а враги смертные. Вот и лежат у нас пустоши там, где раньше стояли деревни.

Зимой хорошо видно – сколько зверья вокруг. Зайцы, волки, белки. Росомаха порой прошлепает по берегу да перейдет на другой по тонкому льду. Лось прошастает размашисто через поляну. Хорошо хоть мишки зимой спят в основном. Если зимой на снегу след медвежий заметишь, да и ранней весной тоже – осторожней смотри, у голодного разума нет, даже звериного.

А еще следы рысьи есть. Я один раз ее живьем видел. Ехал на машине по дороге уже к городу. Смотрю – собака большая перебегает. Желтая такая, с куцым хвостом, боксер или бульдог американский. Вот, думаю, кто-то в лес собаку выпустил, недотепа, волки ее быстро возьмут. А она перебежала дорогу, на обочине обернулась, и зеленью изумрудной блеснула глазами в свете фар. И кисточки на ушах успел заметить.

Ходит рысь по местным лесам, ходит.

Коля тоже рассказывал – раньше охотники маску на затылок в лесу надевали, с глазами и ртом. Потому что пройдешь, не заметишь ее на дереве, а она затаится, и глядишь – не решится броситься под пристальным взглядом неживого лица.

Собаки местные наши – карельские лайки. Маленькие, рыженькие, словно лисички. Только хвост колечком. Но злобные, чуть что – куснут не задумываясь. А тут приезжаем к Коле с отцом, а у него возле дома вертится щен подрощенный. Быстрый такой, прыгает – ластится. Коля с Таней из дома выскочили. – Держите, держите!!! – кричат. Мы бросились его ловить. А он ловкий, выворачивается, играет. Наконец поймали, на руки схватили. Коля подошел, глянул:

– А-а-а, это не наш, – говорит. – Отпускайте.