V щё… чку

С шоколадным батоном,
с запасными трусами,
с туалетной бумагой
и с айпадом – в суме —

по годам монотонным,

городами и снами
едет леди (не Гага).
Что у ней на уме?

На уме – анаболик,

затемненные стекла,
рукописная книга
и пила для ногтей…

В косметической доле

карта банка подмокла,
но монгольское иго
было все же страшней.

Бомбоносно другое:

равносильно просмотру
исповедного мыла —
заглянуть к ней… туда…

Но мужчина спокоен,

он в правах, он из СОБРа.
Обстановка уныла.
Монотонны года.

Шоколадный батончик,

труснячки, бумазейка…

Е. ст.

Стандарты получаются двойными
у тех, кто сроки годности менял
на яблочном пюре, и на гордыне —
и сам себя за это извинял.

Но что в детсаде ели их детишки?

Наверное, такое же пюре.
Солидный детский сад, и папы-шишки,
а денюшка одно дает амбре.

Стандарты получаются двойными

у тех, кто проплатил чемпионат,
и что их кодла с этого поднимет?
А то, что раньше выплюнет фанат.

Стандарты получаются двойными

у тех, чей – шкуру мишки взял – козел.
Их гладкими запомнят, молодыми,
когда спектакли кончатся для сёл.

Стандарты получаются двойными

у зайцев с рассеченною… душой.
И, так как не смеются над больными,
причины обижаться нет большой.

А солнышко подсушит виды грязи.

А холод февраля рассудит март.
И молятся на два захода мрази,
не хочется в единственный стандарт.

Сахароль и сольхар

Ну, конечно же, ты – для искусства – хранитель традиций,
а меня там, в искусстве – не будет. И не было. Нет.
Не найти фетюка – минералами слова давиться,
если можно читать про парады счастливых планет.

Несомненно, смакует читатель твои пируэты,

а в пещеру мою даже с дулом в башку – не пойдет,
у тебя есть друзья – как один, молодцы и поэты,
у меня – только враг-алкоголь, но и это пройдет…

Кто бы спорил, что в строчках твоих —

людям сахар на годы,
это много вкуснее, чем старая битая соль,
люди любят гонять по стаканчикам сладкие воды
и закусывать чай шедевральной на цвет колбасой.

Я бы мог повторить еще раз: колбаса – харакири,

чай – почти бесполезен, а сахар – пустыня и яд.
Но меня слышит девочка – здесь, и мужик – в Армавире,
а тебя всюду видели, знают, читают и чтят.

Я бы мог набросать пол-эскиза Его оберега —

интернет возмутится и скажет, что соль – тоже вред.
И я пил бы с тобой за искусство, условный коллега.
Но меня за искусством – не будет. И не было. Нет.

???

Да какие, в жабу, «катрены»,
какая, в листву, грамматика —
если кровь побежала из вены,
чернее 306-го «Романтика»???

4П