В Школе Магии Зарежья

Ребята секунду промолчали, а потом растерянно, с соболезнованием в голосе сказали, что не находили. Я еще пару секунд посдерживалась, подергала закусанной губой, а затем заревела навзрыд и, размахивая руками, прямо по разбросанным тетрадкам стремительно выбежала из класса, с разбегу толкнув дверь и оглушая коридор жутким ревом, который постепенно стихал в кабинете по мере моего удаления от него. Тамарка в абсолютном молчании окружающих собрала мои вещи, подхватила свои, пожала плечами, мол, вы уж ее извините, и беспрепятственно проследовала за мной в коридор. А преподаватель ей даже ничего не сказал за самовольный уход с лекции.

— Ну как, было убедительно? — спросила я, когда Томка следом за мной появилась в комнате.

— О! — Тамарка вскинула глаза к потолку, не в силах описать все словами.

— Даже план «Б» не понадобился! — радовалась я со все еще блестевшими в ресницах слезами. — А то я такая захожу, думаю, а если не взяли, вот бы я смотрелась: повалялась на пузе и дальше, как ни в чем не бывало. Хотя, — рассуждала я сама с собой, — тогда меня бы просто посчитали еще более сумасшедшей. Уф, я, по-моему, на целый год наревелась.

— А о чем ты думала, чтобы заплакать? — поинтересовалась Томка.

— Ну, я просто представила, как бы я себя чувствовала, если потеряла бумажку от настоящих сокровищ, — вспоминала я.

— И ты вот так бы себя вела?! — ужаснулась Томка.

— Конечно нет, — возмутилась я, — я бы вела себя гораздо хуже. За такое-то сокровище!

Томка, сгрудила учебные принадлежности на стол и развернулась ко мне:

— Ну что, бежим к парням?

Где-то после обеда в личные апартаменты директора Тихона Петровича, нет, не постучали, а замолотили кулаками, срывающимся голосом выкрикивая имя Тихона же Петровича. Директор, в пятницу пораньше покинувший рабочий кабинет и теперь дремавший, сидя с отчетом, от неожиданности чуть не упал со стула. Но тут же подхватился и последовал открывать дверь. В коридоре запыхавшийся ученик с расширенными от ужаса глазами, махая и тыча руками куда-то в сторону, сообщил:

— Там... Из живого уголка синабский рылохвост сбежал!!

Директор охнул, схватился за голову и вслед за учеником помчался в сторону живого уголка. Мы в это время где-то на уровне пола выглядывали из-за угла, Никас, выставив палочку и глаз, подтолкнул левитационным импульсом созданный заранее воздушный кирпичик в стремительно схлапывающуюся дверь.

— Есть! — обрадовано шепнули мы. Никас с Кафыком торжествующе, но беззвучно, шлепнули друг другу ладони, я на цыпочках потопала ногами, радостно зажмурившись.

— Ушли, — шепнул, быстро глянув в коридор, Кафык. Мы тут же перебежали к противоположной стене, оглядываясь по сторонам, прокрались вдоль нее и шмыгнули в дверь.

— Так, где делаем? — спросил Никас.

— У двери, так надежнее, — сказал Кафык, доставая мешочек.

— А не размажется? — озабоченно спросила я.

— Не думаю, до вечера-то недолго осталось, — ответил Кафык, приседая и развязывая мешочек. — Просто насыплем погуще на всякий случай.

— Надо не забыть замаскировать, а то так — видно, — критически рассматривала я сверху получающееся огромное пятно.

Кафык, орудуя палочкой, пробормотал парочку заклинаний. Мы посмотрели на результат:

— Вроде незаметно, — сказал Никас.

— Надеюсь, сработает, — вздохнул Кафык.

И мы, выпнув кирпичик, со всеми предосторожностями покинули помещение, к тому же директор вот-вот мог вернуться.

— Нам повезло, что он раньше времени сегодня в свою комнату отправился, а то пришлось бы ставить после ужина, а тогда бы ребятам в уголке пришлось тяжелее, — шепнул Никас на обратном пути. Мы согласно покивали.

— Ну, как у вас? — спросили нас Тамарка, Лорг, Сапень и Маркус, которые уже ждали в комнате парней.

— Нормально, все насыпали и смотались никем не замеченные, — доложили мы. — А у вас?

— Мы тоже все сделали и настроили для активации, — улыбнулись Сапень и Лорг.

— Этот рылохвост просто жуткая зверюга! — поведал Маркус. — Еле сбежали. Никто не пострадал. Посторонние тоже.

— Я какому-то первокурснику как заору прямо в ухо: «Беги к директору, только он справится»! — хихикнув, рассказала Томка. — Так он так рванул, что больше рылохвоста всего наломал и опрокинул.

— Да, мы видели, — хохотнул Никас. — У него тормозной путь на три двери дальше нужной окончился.

На ужине я от горя еле передвигала ноги и, не моргая, глядела куда-то в пол перед собой. Тамарка меня утешающее гладила по плечу, поддерживала под локоть, кормила с ложки, говоря, что надо поесть. Я отказывалась, продолжая грустно глядеть перед собой. Зато в комнате меня, спрятанные под подушкой в тряпице, обвернутой для тепла полотенцем, дожидались целых четыре пирожка!

Часов в одиннадцать мы вшестером двинулись к месту будущего действия и организовали штаб за относительно далеким сараем, иногда выглядывая из-за его угла.

— Чего все удручающе молчите? Думаете, купятся? — напряженно переспрашивал Кафык.