В шкуре демона. Железный Орден

Шаг, другой… Черт, как же круто вновь увидеть это сраное багровое солнце, вдохнуть воздух, полный «ароматов» Бесов, Гончих и гаваков. О боги! Долбанный Зог, Экибастус, Ганеш, Гакотска, этот хрен с непроизносимым именем, наш земной Господь и прочие, прочие, прочие! Жизнь — это же прекрасно!

Я зарычал, оторвал взгляд от неба и… Увидел Кузнеца, стоящего прямо перед Чаном. Чуть в стороне, привалившись к Убежищу, стоял Саня, а у его ног скрючился Гарей. На тонких губах мага играла странная улыбка. А позади мрачной закованной в черную броню фигуры, столпилось полтора десятка Бесов.

— И какого х*я вы тут делайте? — вопросительно рыкнул я, уже понимая, что это «ж-ж-ж» неспроста.

Вместо ответа Кузнец медленно снял шлем, обнажив костистое рыло. Один из Бесов стремглав рванулся к нему и осторожно, будто то была фарфоровая ваза времен династии Мин, принял массивный котелок.

Кузнец взглянул на меня провалами глаз… Твою мать, оттуда полыхнуло такой ледяной злобой, что я содрогнулся от пяток до кончика рогов.

Что я ему такого сделал? Что вообще, бл*дь, здесь происходит⁈

Мне жутко не хотелось выбираться из Чана, ежу понятно, что эти ублюдки собрались неспроста! Но неведомая сила все сильнее толкала меня сделать шаг из булькающей грязи на пыльный гранит. Я чувствовал, что пока я в ней, они не смогут причинить мне вред… а они явно собирались!

Нет, но какого х*⁈ Они что, решили меня завалить? Зачем?

— Нет, ну какого…

Начал, было, вопрошать я, но, кажется, меня никто и не собирался слушать. Кузнец поднял руку и десяток Бесов, не медля ни секунды, вонзили ножи себе в глотку.

Р-р-р-р! Сознание обожгло колючим ветром. Боль потери внезапно была такой острой, что я схватился руками за колени, чтобы не упасть в склизкую жижу.

Не успели тела юнитов упасть, как свет померк. Краски потускнели, а красная палитра Ррана сменилась на блекло-желтую. Взвыл не пойми откуда взявшийся ветер, в мгновение ока я вдруг продрог, словно стоя в карауле морозной ночью в армейке. Я вдруг увидел, как белесая дымка покидает кровоточащие тела и, свиваясь в толстую косу, стекается к Кузнецу. Его рыло внезапно посетило какое-то сладостное выражение, будто ему отсасывает Мисс Минет 2020.

Надо кончать этот цирк! Эти ублюдки затеяли какое-то говнецо, и я не намерен дожидаться окончания представления!

Знакомая клокочущая ярость взвилась в утробе. Похоже, наконец-то я научился вызывать ее тогда, когда мне надо! Ее вязкие потоки заполнили вены, грозясь выплеснуться всепожирающим пожаром, и я был не намерен его сдерживать.

Я поднял секиру и сделал шаг, чтобы уже следующим прыжком покрыть отделяющее меня от Кузнеца расстояние и снести на хрен его лысую башку, закончив с этим представлением.

Ох, если бы это было так просто!

Кузнец вдруг растянул бескровные губы в подобии улыбки и с лязгом хлопнул в ладоши… И мир вернулся в свои естественные краски. А на граните, позади угловатой фигуры, возникло согбенное существо. Оно было все покрыто инеем и целыми пластами льда, что мешал разглядеть подробности его внешности.

Вдруг оно резко распрямилось, и меня захлестнул ледяной шторм. Вмиг поднятая вьюга обдала режущим ветром, что, казалось, натурально пытается содрать кожу живьем. Напор заставил меня сделать шаг назад и едва не свалил в булькающую жижу Чана. Колючие брызги злобного льда были наполнены страданиями, и каждое их прикосновение причиняло боль.

Ростом около двух метров, существо, оказалось чрезвычайно худо. Под белой с синюшным оттенком кожей разбегались черные вены, жгуты мышц, кажется, могли бы принадлежать ребенку, настолько они были тонки и хлипки. На лысом черепе выделялись два темных провала глаз. В них плескалась истинная тьма. Ни зрачков, ни радужки… лишь древняя субстанция, что зародилась тогда, когда и Земли-то в помине не было.

— Ну здравствуй, Славик, — неожиданным и жутко знакомым баритоном сказало существо, от чего пергаментная кожа на лице осыпалась, обнажив заиндевелые мышцы.

— Э-э-э… — протянул я, пытаясь найти подходящее высказывание. Вся моя тщательно пестуемая ярость куда-то испарилась, сменившись дрожью, при виде ожившей древности.

Зог медленно сделал глубокий вдох. Пергаментная кожа, что плотно облегала ребра, натянулась, пошла трещинами и, наконец, лопнула, обнажив сухие замороженные мышцы. Но в тот же миг с раскаленного гранита поднялась пыль и, закружившись в воронке, осела на мертвенно бледное тело. На глазах кожа мертвого бога набрала пигмент, срастила глубокие трещины и рваные раны. Мышцы-веревки укрупнились, тощая фигура по-прежнему осталась очень худой, но Зог перестал походить на оживший труп. Морщины разгладились, а на подбородке пробилась редкая смешная бороденка. Белесые брови разлетелись почти до висков, впалые щеки подчеркнули высокие скулы, а тьма в глазах сменилась голубым огнем.

Оживший Зог здорово походил на Иных из Игры Престолов, и не думаю, что его характер был лучше.

А еще он был голым. Божественное мужское естество было совсем маленьким и невзрачным.

Зог проследил мой взгляд и улыбнулся.

— Рад познакомиться.