В шкуре героя (СИ)

Поднявшись по лестнице, мы ступили на мягкую ковровую дорожку цвета песка и остановились у одной из дверей, за которой нас встретила светлая комната с белой мебелью и большими зеркалами. Она бы выглядела как роскошная примерочная, если бы не большая кровать, на которой рядом с белой рубашкой лежал темно-голубой костюм с лацканами из более темного по тону атласа. Внутри стоял приятный полумрак, разбавляемый встроенными за зеркалами лампочками. Их свет отражался в прозрачных поверхностях и преломлялся под разными углами, придавая окружающему пространству таинственное очарование и создавая ощущение интимной близости.

Это была самая лучшая комната для переодевания, которую я когда-либо видел. При условии, что мне дадут остаться здесь одному.

Сложив руки на груди, я повернулся к Дензилу и недоуменно проследил за тем, как он прошествовал к встроенному бару, достал бутылку и стал наполнять два стакана виски.

— Ты издеваешься?

Он поднял свой стакан и, отпив, повел рукой в воздухе, позвякивая льдом.

— Предлагаешь мне отвернуться?

— Считаешь, что тебе можно доверять?

— Тогда мне их все занавесить?

— Очень смешно. Достаточно будет, если ты просто выйдешь.

Лонг пересек комнату, на ходу расстегивая несколько верхних пуговиц рубашки, и протянул мне второй стакан.

— Тебе не помешает согреться, — объяснил он с милой улыбкой.

Сколько обходительности и доброты, прямо аттракцион невиданной щедрости. Только с чего бы это? Неужели кого-то замучила совесть?

Помедлив, я взял виски и на всякий случай повторил:

— Тебе все равно придется выйти. Или это сделаю я.

Дензил посмотрел на меня, выразительно выгнув бровь.

— Для актера такая черта, как стеснительность — это ненормально.

— Да ну? — спросил я с притворным удивлением. — Берешь меня на слабо и предлагаешь устроить стриптиз? А почему же нам тогда не поспорить? Чтобы все было по-честному. Давай, если я при тебе переоденусь, то ты пообещаешь целую неделю добираться до студии автостопом?

Глаза Дензила сузились.

— Ты это сейчас серьезно? — пригубив виски, он окинул меня небрежным взглядом. — Что я такого здесь не видел, чтобы рисковать своими комфортом и безопасностью? Но вот, если ты пообещаешь еще кое-что…

Он многозначительно замолчал, провоцируя мое любопытство на следующий шаг.

— Я не буду делать ничего неприличного, — на всякий случай предупредил я.

— Я бы никогда ничего такого и не предложил, — заверил меня он и, уперевшись свободной рукой в бедро, отпил еще виски.

Я помолчал, разглядывая янтарную жидкость в стакане. После чего задержал дыхание и сделал пару горьких глотков, ощущая, как напиток обжигает горло и скатывается в пустой желудок. От его крепости на глазах выступили слезы, и только тогда голову посетила новая мысль, заслоняя собой уже готовый сорваться с языка вопрос.

— Почему у меня нет льда? Я думал, виски пьют слегка разбавленным.

— Так и есть, но я не стал добавлять тебе лед, потому что ты и так замерз.

Мне уже не было холодно, скорее, неприятно от все еще сыроватой одежды. Вздохнув, я отпил еще, отгоняя подозрения, что меня пытаются элементарно споить. По телу растеклось приятное тепло, а в мышцах появились расслабленность и легкость.

— Ну и что мне нужно сделать? — медленно спросил я, часто моргая и стараясь прогнать легкую туманную пелену перед глазами, которая, непонятным образом проникнув и в голову, клубилась там белым облаком.

Лонг улыбнулся, подозрительно напоминая Чеширского кота. Из выреза рубашки выглядывал черный шнурок, на котором, как я знал, висит кулон. Мне стало интересно, почему он с ним никогда не расстается, но я бы не решился задать столь личный вопрос.

Дензил сильно выделялся на светлом фоне комнаты — как внушительной фигурой, так и цветом одежды. И я невольно отметил, насколько ему идет черный, придавая сходство с вампиром или демоном, но в белом он выглядел бы еще лучше: этот цвет осветлил бы его смуглую кожу и сделал глаза и губы ярче, еще больше увеличивая внешнюю привлекательность. Главное — не ляпнуть такое вслух.

— Пообещать не приближаться к Марку, — произнес Лонг, к счастью, не догадываясь, какие мысли сейчас бродят у меня в голове.

— Что? — не понял я вначале, но, спустя мгновение, выразительно закатил глаза. — Боже, да кто он такой, этот Марк? Торговец наркотиками, больной извращенец или опасный мошенник? И этот клуб всего лишь его прикрытие для нелегального бизнеса? Вряд ли у него нет других дел, кроме как заниматься преследованием.

Дензил тихо рассмеялся, и от этого звука по моей спине россыпью разбежались мурашки. И как будто этого оказалось мало, в его глазах появилось то непривычно теплое выражение, с которым обычно смотрят на «милые вещи» наподобие котят, детей, пуховых тапочек и всяких далеких от практичности, но симпатичных безделушек для дома.

Я резко запрокинул голову, допивая остатки виски.