В шкуре зверя

Увидев своего спутника, Йонард запоздало сообразил, что напрасно взбаламутил воду, и теперь Дзигоро волей-неволей придется ждать, пока песок осядет. Он ждал упреков, но их не последовало. Китаец смотрел на него с улыбкой. Неспешно Дзигоро подошел, присел у воды и проговорил:

– Ты мне напомнил старую притчу про одного военачальника, которому тоже очень хотелось пить…

…Этого известного в свое время воина звали Шапур. Однажды, во время охоты он оказался вдали от своего войска и решил утолить жажду в таком же оазисе, как и тот, что сейчас приютил нас. Он направил своего коня к воде и там увидел нищего, который выбирал из своего рубища насекомых. Нищий, не поднимая головы, раздраженно крикнул:

«Кто ты, отродье Таната, появившееся из пустыни в сверкающем платье?»

Шапур подъехал ближе и сказал:

«Да благословит тебя Ахура-Мазда, добрый человек».

«Да проклянет он тебя», – отозвался нищий.

Шапур, видя в руках у него чашку, смиренно попросил ее, чтобы не ронять своего достоинства и не пить с земли, как это делают животные…

С этими словами Дзигоро достал из заплечного мешка свою чашку и зачерпнул воды, которая к тому времени уже немного очистилась. Правда, совсем немного, но видно, хваленая выдержка Дзигоро на этот раз подвела китайца. Впрочем, Йонард его понимал.

– Так вот, – продолжил он, неспешно осушив первую чашку. – Нищий сунул чашку в руки Шапуру и грубо ответил:

«Сойди с коня и напейся, клянусь Ахура-маздой, я тебе не работник и не слуга».

Шапур так и сделал, а, утолив жажду, снова сел в седло и сказал:

«Эй, нищий, кто самый лучший из живущих на земле?»

«Святой отшельник мессанский», – ответил нищий.

«А что ты скажешь о нашем правителе?»

Нищий ничего не сказал.

«Ответь же мне».

«Плохой человек, – ответил нищий, – он поставил править благочестивыми людьми моего родного города невоздержанного развратника Шапура».

Тот промолчал. Вдруг над ними пролетела птица и прокричала что-то. Нищий повернулся к Шапуру и спросил:

«Кто ты?»

«Почему спрашиваешь?»

«Эта птица известила меня, что приближается войско, а его предводитель – ты».

В это время подъехало войско Шапура, и тот приказал схватить нищего. На следующий день, как только рассвело, принесли еду, собрался народ. Привели и нищего. Когда тот увидел Шапура, он громко закричал:

«Да благословит тебя Ахура-Мазда, великий воин!»

«Я не отвечу тебе так, как ты мне, – ответил Шапур, – да благословит он тебя. Ты голоден?»

«Еда твоя, – ответил нищий, – если разрешишь – буду есть».

«Разрешаю», – ответил Шапур.

Нищий сел и сказал:

«Во имя Ахура-Мазды, все, что случится после еды, будет добром».

Шапур засмеялся и сказал своим приближенным:

«А вы знаете, что я претерпел от этого человека вчера?»

«Высокочтимый, вчерашнюю тайну не стоит разглашать сегодня», – вмешался нищий.

Тогда Шапур сказал:

«Слушай, нищий, выбирай одно из двух – или останешься при мне, и я сделаю тебя своим советником. Мне нужны люди, которые умеют говорить правду. Или я отправлю тебя к правителю и сообщу ему то, что ты говорил о нем».

«Ты назвал две возможности, но есть и третья, – ответил нищий – отпусти меня, чтобы я в полном здравии добрался до другого города, и чтоб ни ты меня больше не видел, ни я тебя».

Шапур засмеялся, велел выдать ему тысячу монет и отпустил его.

Йонард слушал внимательно, стараясь, насколько возможно, скрыть недоверие. На своем веку он повидал всякого: видел он и добрых правителей, и щедрых, и милостивых, а вот справедливые ему что-то не попадались.

– Пойдем, – мягко сказал китаец. – Время никогда не спешит, а попробуй его догони…

По выходе из оазиса Йонард, взбодренный купанием, поначалу спокойно трусил рядом с китайцем, ни на что не обращая внимания, но через некоторое время стал водить влажным носом из стороны в сторону, явно пытаясь обнаружить источник какого-то неприятного запаха. Долго гадать не пришлось. Как сказал бы мудрец Дзигоро, у которого на каждый случай жизни была мудрая пословица – есть запахи приятные, есть противные, а есть такой, что ни с чем не спутаешь. Запах, настороживший Йонарда еще на входе в оазис, был сладковатым запахом тления, и вскоре они увидели его источник.