В Шторме

Затем он долго смотрел в тишине на Люка - и Люк не мог понять, чего тот от него ждет. Не имея сил, чтобы даже говорить, тяжело дыша, он просто смотрел в ответ, с откровенной враждебностью в глазах. Наконец Вейдер развернулся и вышел. Массивная дверь закрылась за ним, шипя герметичными замками в сопровождении звуков второй внешней двери, делающей то же самое с тяжелой, неоспоримой окончательностью.

Вейдер – и только; ничего большего, никакой связи между ними, это не его…

Люк по-прежнему не мог даже начать думать о нем тем термином, и было гораздо легче просто игнорировать это. Он знал, кем был Вейдер, каков он был. И он точно знал отношение Вейдера к нему - отношение к вражескому солдату, отношение имперца к мятежнику. И он не хотел, не видел необходимости изменять это восприятие.

Таким образом, сейчас, когда Люк неохотно признал знакомое ощущение того, кто приближался к камере, он лишь слегка приоткрыл глаза, не делая больше никаких движений - оставаясь лежать спиной к двери на твердом полу, где проспал всю ночь.

Послышался скрежет внешней двери. За ним, через несколько секунд, последовал скрежет внутренней. Звуки тяжелых шагов приблизились и замерли.

Тишина. Стискивая челюсть, Люк вынудил себя ровно и размеренно дышать.

- Я знаю, что ты не спишь, - произнес в конце концов Вейдер тихим и спокойным голосом, не потерявшим при этом своей твердости и прямолинейности.

- Оставь меня, - ответил Люк, не поворачиваясь.

- Я хочу говорить с тобой, - пророкотал Вейдер, словно одно его желание было достаточной причиной для согласия Люка.

- А я не хочу говорить с тобой.

- Тогда ты будешь слушать, - коротко ответил Вейдер.

Имея фактически небольшой выбор, Люк мучительным рывком заставил себя встать, опершись плечом на толстый столб. Кабели скрутились вокруг лодыжек.

- Прекрасно, начинай, - уничтожающе язвительная ярость, с которой он произнес эти слова, удивила его самого.

И он получил мгновенное вознаграждение при виде пришедшего в замешательство Вейдера –засомневавшегося, как вести себя дальше.

- Начинай, - процедил Люк вновь сквозь зубы. - Ты хотел, чтобы я слушал - я слушаю.

- Ты не слушаешь, - произнес Вейдер, слегка помотав головой. - Ты не собираешься слушать ничего из того, что я скажу.

- Ты закончил?

Вейдер не ответил, только посмотрел на мальчика.

- Отлично. Теперь оставь меня.

- Ты судишь меня, не зная фактов.

- Нет, я сужу тебя по фактам, - отрезал Люк. - Я нахожусь в камере, взятый против моего желания к Имперскому Центру. Человек, который поместил меня сюда, причинил вред моим друзьям - лишь по одной причине: привлечь мое внимание, и теперь он собирается предоставить и меня, и их человеку, который определенно убьет нас всех, когда я не соглашусь делать то, что он хочет. Человек, который поместил меня сюда, знает это точно так же, как и я, и всё же та дверь остается запертой. Вот человек, которого я сужу.

- Ты настолько упрям, - сказал Вейдер, качая головой - больше от расстройства, чем от несогласия.

- А ты слеп, - гневно обвинил Люк. – Причем сознательно. Поскольку я не верю в твою неспособность видеть то, что случится.

- Выбор того, что случится, принадлежит тебе.

- Я сделал свой выбор. Я сделал его несколько лет назад. Ничто из всего того… - даже сейчас он не мог заставить себя произнести это вслух. - Не изменит его.

- Твой выбор был сделан без необходимых знаний.

Люк только отвел взгляд, несогласно качая головой.

- Я знал то, что имело значение.

- Только для тех, кто лгал тебе.

- И я предполагаю, что ты будешь говорить мне правду? - голос был полон сарказма.

- Почему ты веришь, что я менее способен к этому, чем Оби-Ван?

- Потому что я здесь, - ответил Люк недоверчиво, поражаясь, как Вейдер мог даже спрашивать такое. - В этой камере. Потому что мои друзья здесь…

- Тебе будет лучше, если ты забудешь о них. Они - ненужная слабость, - Вейдер тут же понял, что не стоило говорить этого мальчику, несмотря на правдивость данных слов. Люк впился в него возмущенным взглядом. - Император будет использовать их, чтобы управлять тобой. Именно поэтому они здесь.

- Тогда позволь им уйти, - это было частично просьбой, частично вызовом. Это был первый раз, когда он обращался к глазам своего отца.

- Я не могу.

Люк отвернулся, не удивленный.

- Ты делаешь все, что он говорит тебе?

- Ты не знаешь его, - тон голоса Вейдера раскрывал немного, но на короткий миг – лишь на миг - взгляд Люка смягчился, отразив нечто похожее на сострадание. Затем он моргнул и вновь отвернулся, устало потирая виски.

- Что ж, скоро это изменится, - произнес он опустошенно, сквозя разочарованием и расстройством через недвусмысленность своих слов.

- Это необязательно. Предложение, которое я сделал тебе на Беспине, остается в силе – оно всегда будет в силе. Я могу обучить тебя, открыть тебе мощь, которая сделает тебя неуязвимым. У тебя есть сила уничтожить его, Люк.

- Откуда ты можешь знать это? - ответил Люк уставшим и пренебрежительным тоном.