В Шторме

Поравнявшись с ним и боясь, что он упадет в обморок в любой момент, еще больше травмируя себя, Халлин мягко положил руку на плечо молодого человека.

- Пожалуйста, остановитесь. Вы причиняете себе вред – вам нужно остановиться.

Человек вновь прислонился к стене, опираясь на нее всем своим весом, расслабив плечи и прижимая больную перевязанную руку к тяжело вздымающейся груди.

Солдаты немного сократили дистанцию, и его голова вскинулась снова – вспыхнувшие опасным блеском глаза сфокусировали на них свой взгляд. Все штурмовики держали оружие поднятым - невероятно осторожно наблюдая за стоящим в их окружении человеком.

Поднимая свою руку, чтобы остановить их, Халлин повернулся и впервые понял, что у противоположной стены на полу лежат четыре солдата с раскиданными вокруг бластерами. Неужели этот человек сделал такое? Ну, конечно же, нет - как бы он смог…? Халлин вспомнил о выстрелах, которые слышал…

Из лазарета прибежал доктор, протягивая из-за спины инъектор. Наконец-то! Халлин схватил его и быстро обернулся назад к больному, держа большой палец на выпуске…

И случилось что-то необъяснимое.

Почему-то… как-то, когда он поворачивался, он… его рука изогнулась назад, словно под давлением и закончила движение инъектором в собственном теле, выпуская себе полную дозу транквилизатора. Ему лишь удалось обернуться к другому доктору, прошептав: «Нейтрализатор», прежде чем колени подломились, и Халлин рухнул вниз.

Когда он очнулся, он сидел спиной к стене и два доктора стояли рядом на коленях; один повторял его имя, другой хлопал по лицу.

- Я… дайте мне… - сумел он сказать, все еще борясь против эффекта синорина с помощью начавшего действовать в организме нейтрализатора.

Через силу он повернул голову и увидел по-прежнему толпящихся на осторожном расстоянии от его пациента штурмовиков; молодой человек немного отошел от стены и теперь стоял на месте, качаясь и не имея сил двигаться дальше.

- Не позволяйте им стрелять… держите их…, - Халлину удалось приподнять руку, чтобы указать ею одному из докторов. Тот, поняв его, немедленно встал.

- Не дайте ему упасть…, - голос был слабым и задыхающимся, и он попробовал еще раз, изо всех сил пытаясь встать. - Не дайте ему…

Затем, он боковым зрением уловил, как скользнула в сторону дверь турболифта, и огромная черная фигура вступила в ярко белый коридор звездного разрушителя. Лорд Вейдер охватил все одним взглядом, моментально овладевая ситуацией.

- СТОЙТЕ! - громкий, низкий голос не давал ни единого шанса быть понятым неправильно. Все замерли в тишине.

- НАЗАД! - Рявкнул он на штурмовиков, и те немедленно отступили, опуская оружие.

Издав слабый вздох, в изнеможении и расстройстве молодой человек повалился на колени, резко садясь на пятки и опуская голову - дрожа всем телом от напряжения.

Вейдер шагал по коридору, мимо лежащих на полу солдат, ни разу не взглянув на них, мимо Халлина, сумевшего наконец встать на ноги, мимо тихих врачей и мимо вооруженных штурмовиков, отступающих, как можно дальше от своего внушительного начальника. Когда он достиг сгорбленного на полу человека, то присел перед ним на колено и молча смотрел на него в течение долгого времени. Мощный, широкий торс затмевал собою человека гораздо меньшей комплекции. Одетый в одни белые брюки, босой, с голой грудью, обессиленный, с еще незажившими ранами и свежими послеоперационными швами, он казался невероятно уязвимым перед черной строгостью брони его антагониста.

- Куда ты идешь? – спросил, в конце концов, Вейдер; его тихий упрек был все же странно умерен полной бесстрастностью перед лицом очевидной боли упрямого и борющегося человека.

Юноша тревожно поднял голову; усилие остаться даже в этом положении явно истощало его. Слабость становилась все более и более очевидной, все запасы сил были потрачены.

Странно, хоть Халлин и не слышал, чтобы его пациент что-то сказал, Вейдер все же ответил ему, как будто тот это сделал:

- Они целы. Было бы гораздо больше толка, если бы ты волновался о себе самом.

На сей раз Халлин услышал слово - немногим большее, чем вздох.

- …Хан?..

Снова Вейдер молчал в течение долгого времени, слегка наклонив голову набок. Затем, тоном, указывающим на некоторую уступку, на которую он шел, заверил:

- Я найду его.

Он протянулся к тяжело сидящему человеку, дыхание того становилось все более рваным.

- А ты отдохнешь.

Это прозвучало не как предложение, а как бесспорное утверждение.

Голова Люка повисла, тело дрожало от усталости.

Тем не менее, он отстранился от протягивающейся к нему властной эбеновой тени, безуспешно пытаясь поднять руку - хотя все мысли о каком-либо реальном противодействии уже ушли, вся сила иссякла. В глазах мелькали рваные пятна света, вокруг все начало медленно и плавно вращаться - словно в один миг была отключена сила тяжести. Его голова вращалась, стены вращались, все крутилось во всех возможных направлениях одновременно.

Сконцентрируйся! Останови это!

Он призвал к себе то единственное, чему он мог всегда доверять.