В схватке с «волчьими стаями». Эсминцы США: война в Атлантике

Человеко-торпеды представляли собой серьезную угрозу, и их нельзя считать лишь изощренным способом самоубийства. Конечно, пилот торпеды подвергался большому риску. Он размещался в герметичной кабине рядом с торпедой, а голова торчала над водой в плексигласовом куполе. Сидя верхом на торпеде, причем в самом буквальном смысле этого слова, пилот наводил ее на цель, а затем, отделив кабину, уходил в сторону.

Согласно показаниям захваченных пилотов, торпеды были электрическими и не оставляли следа. Они могли погружаться на 100 футов (если у пилота хватало выдержки) и потому могли считаться миниатюрными подводными лодками.

Однако, как показал опыт операций у Ривьеры, в качестве оружия против военных кораблей человеко-торпеды были неэффективны. Торговые суда, стоящие на якорях без прикрытия, могли стать их жертвами. Но против военных кораблей у этих торпед не было никаких шансов.

Пилоты объяснили, что не могли наводить свои торпеды на быстро движущиеся цели. Чтобы прицелиться, им приходилось выставлять стеклянный купол над водой, и одна-единственная пуля могла его пробить.

Пленные пилоты показали, что боялись артиллерийского огня, но совершенно не опасались глубинных бомб. Это звучит сомнительно, если учесть скорость, с которой они сдавались в плен после взрывов глубинных бомб.

Но оставались вопросы, с которых мы начали эту главу. Почему человек превращался в человеко-торпеду? Проследим за одним из немцев, спасенных «Ладлоу». Когда его вытащили на палубу, стало видно, что это молодой мужчина, одетый в рубашку, шорты и своего рода спасательный жилет. На бедре у него висела кобура с прекрасным пистолетом «Люгер», которым немец не воспользовался. Он был страшно измучен. Но когда подошел командир «Ладлоу», он вытянулся по стойке смирно, щелкнув каблуками.

Имя? Ответ прозвучал совершенно фантастически — Персиваль Геллер.

Звание? Обер-ефрейтор.

Личный номер? W18894/42.

На все остальные вопросы он отвечал довольно охотно — сколько человеко-торпед находится в этом районе, данные торпеды, ее скорость, глубина погружения и так далее. Его показания подтвердили, что немецкое командование использует все имеющиеся ресурсы, чтобы попытаться удержать Ривьеру.

Но почему этот человек добровольно пошел на такое?

Одни из офицеров эсминца предложил ответ: «Из-за женщины. Я слышал, что мужчины записываются в Иностранный легион, потому что разочаровываются в своих возлюбленных».

И представьте, что на это ответил Персиваль Геллер. «Я записался в Иностранный легион, потому что разочаровался в женщине. И я стал пилотом человеко-торпеды, потому что разочаровался в Иностранном легионе».

Итоги участия эсминцев в операции «Энвил»

Эсминцы, участвовавшие в операции «Энвил», не проводили все свое время, гоняясь за корветами, торпедными и взрывающимися катерами и человеко-торпедами. Это был лишь небольшой кусочек их обязанностей. Эсминцы прикрывали высадку и поддерживали наступающие войска, поэтому в основном они занимались обстрелами берега.

Например, «Мэдисон» участвовал в осаде нескольких прибрежных городов. В период с 17 августа по 25 сентября он почти беспрерывно вел огонь, поддерживая и правый, и левый фланги союзников. При этом он израсходовал 1426 снарядов калибром 127 мм. Эсминец принимал участие в 31 обстреле береговых объектов.

«Хэмблтон», «Ладлоу», «Эллисон», «Эриксон» — эти и другие эсминцы были заняты ничуть не меньше во время боев в Южной Франции. Вероятно, лучшим примером работы эсминцев во время высадки десанта, являются действия экипажа капитан-лейтенанта Ф.М. Штисберга. Приведем выдержку из боевого дневника «Хилари П. Джоунса»: