В следующей жизни…

— Папа видит все хуже и хуже… — прошептал он. — Только не говорит никому. Это для него…

Драко до боли закусил губу и не сразу осознал, что его мягко гладят по спине.

— Давно это с ним? — серьезно спросила Антар.

Мальчик глубоко задумался.

— Не очень, — сказал он наконец. — Ну не раньше Рождества началось, это уж точно!

— А седеть он когда начал? После…

— Нет! — оборвал Драко. — Нет. Тогда у него только виски поседели, это я точно помню. А потом вдруг… началось. И, мисс Антар, вы разве на колдографиях не видели? У папы такие волосы были, даже девушки завидовали! А теперь… ну, чему там завидовать?

— И это тоже началось после Рождества? — перебила она.

— Пожалуй… — с сомнением сказал мальчик. — А что?

— Ничего… — Девушка понюхала свою ладонь, замерла, задумавшись, снова принюхалась и попросила: — Драко, пожалуйста, пересядь ближе ко мне.

— А…

— Пожалуйста.

Он молча переменил место, и вернувшийся Люциус волей-неволей сел напротив Антар.

— Ну так что было дальше с этим ушлым хоббитом? — спросил он преувеличенно весело.

— Люциус… не дергайтесь, прошу, — произнесла она и сунулась к нему так близко, что Драко показалось — сейчас поцелует! Наверно, его отцу тоже это почудилось, и он невольно отшатнулся.

Но нет, Антар даже не коснулась Малфоя-старшего, она… принюхивалась. Причем принюхивалась странно: человек втягивал бы воздух ноздрями, а у этой девушки только трепетали крылья носа. Или не трепетали, а чуть заметно шевелились, как у…

— Какой приятный одеколон, — сказала она наконец. — Откуда он у вас?

— Подарок, — обескураженно ответил Люциус.

— Давно вы им пользуетесь?

— С перелома зимы, пожалуй, — ответил он, поняв, что вопросы берутся не из воздуха.

— А могу я взглянуть на него?

Люциус пожал плечами и приказал домовику принести одеколон. Красивый флакон синего стекла оказался в руках Антар, и она, вынув пробку, ладонью погнала запах на себя, фыркнула и отвернулась. Потом зарылась в свою бездонную сумку, вынула пустой пузырек…

— Вы позволите?

— Конечно, — удивленно ответил Люциус.

Половинка пузырька — этого ей показалось достаточно.

— Как я и думала, — удовлетворенно произнесла Антар.

— О чем вы?

— О том, что кто-то хочет вас убить, Люциус, — спокойно сказала она. — В этом вашем одеколоне — зелье старения. О, немного! Но вы ведь каждый день пользуетесь им, может быть, и не единожды, через поры кожи зелье проникает все глубже… Кто подарил вам этот флакон, припомните!

Наверно, он очень сильно переменился в лице, потому что девушка сказала:

— Не верите мне, попросите мистера Снейпа разобраться, что за яд в этом флаконе… Смотрите, — она показала пузырек. — Видите, жидкость прозрачная, но едва заметно опалесцирует? Это зелье можно опознать не только по запаху — а в аромате одеколона он почти незаметен, у меня просто очень тонкое обоняние, — но и по этому признаку. В сосуде цветного стекла ничего не видно… так что сами подумайте, кто желает вам смерти! Вы говорите, он у вас с перелома зимы… — Антар посмотрела флакон на свет. — Да, осталась примерно половина, видимо, вам хватило бы еще на полгода. Вы не умерли бы, я думаю, но превратились в совершеннейшую развалину. У вас уже начался тремор… Люциус, не надо скрывать, я видела, вы даже за столом стараетесь ничего не брать и не передавать левой рукой. Вы выглядите лет на пятнадцать старше своего возраста. Не удивлюсь, если вас давно уже мучают головные боли и приступы слабости…

Драко до крови закусил губу.

— А еще вы слепнете, Люциус, — безжалостно продолжила Антар. — И я скажу, почему: у вас мутнеет роговица. На солнце это видно невооруженным глазом.

Будь Малфой-старший магглом, он как минимум усомнился бы в таком диагнозе, но он был чистокровным магом, он сам прекрасно знал, что теряет зрение, а потому принял слова этой странной девушки на веру.

— Что прикажете делать? — спросил он.

— Для начала — прекратите пользоваться этой пакостью, — сказала она. — Только не выбрасывайте. Пригодится еще, мало ли, мне не хватит образца.

— А последствия, я полагаю, необратимы? — произнес Люциус негромко. Драко, молча слушавший разговор, перебрался к нему и крепко прижался к его плечу, изо всех сил стараясь не заплакать.

— Да нет, почему же, — довольно легкомысленно ответила Антар. — Не уверена, что вы снова станете блондином, но вот зрение я вам спасти постараюсь. Вряд ли вы уже сможете сосчитать перья в хвосте вон у того ястреба, но видеть будете получше многих, и щуриться вам больше не придется. Только учтите, Люциус, это будет долго, очень неприятно и временами крайне болезненно.

— Это неважно, — тихо сказал он. — Если вы сумеете…

— Сумею, — без ложной скромности ответила девушка. — Я не Мастер, но, как я уже говорила, поднаторела во всяких местечковых хитростях. Впрочем, если не доверяете мне, можете обратиться в Мунго.

— Ну уж нет! — гневно фыркнул Малфой. — Сплетен мне только не хватало… Антар, если вы можете что-то сделать, я доверюсь вам. И… в долгу я не останусь.