Читаем В сложном полете полностью

В сложном полете

— Парашютов нет! Три распороло осколками — два осталось на всех! — перебивая друг друга, торопливо отвечали борттехник и радист.

— Фу, черт! Одно за другим!..

«Гибнем! Гибнем! — стучало в голове Александра. — Спасаться, пока не поздно. Я что, хуже их?.. Внешностью и талантами бог не обидел. Наверняка, всемирно известным поэтом буду. Сколько пользы принесу! Не сравнить же с Митькой-деревенщиной. Весь интеллект в горлышке бутылки!.. Или с Петренко?.. Все равно Королевым не станет. Или с Ушаковым — ребенком! Брат и сестра есть, а у меня никого. Не справедливо же оставлять родителей одинокими?!. Ну нет, все равно выкарабкаюсь. Имею моральное право. Мой же парашют цел, а не их!.. Каждую секунду могут взорваться бензобаки! Скорей!..»

Он двинул к выходу.

— Ты куда? Стой! — выстрелом прозвучала команда.

Кто-то схватил его за руку.

— Не могу стоять, что-то тошнит, — хватаясь за живот, процедил Александр.

— А-а, к ведру захотелось! А там рядом дверь и парашют на тебе! — презрительно кричал Коля. — Нет, стой здесь! Держите его крепче!..

— Всем стоять! — загремел Медведев. — Без команды не прыгать!

«Вот и смерть наша пришла, — подумал Митя. — Вся надежда на командира… Эх, жаль, мало погулял, девок поцеловал, даже не женился. Хотя… сирот не оставлю. И родителей нет — убиваться некому. А Сашка — сволочь, хоть и интеллего. Подумаешь, балбесничал в художественном и музыкальном училищах, так из обоих же вышибли! А строит из себя гения… Ни за что не выпущу. Если что — так вместе».

Облачность внезапно кончилась, словно кто ее обрубил топором. Внизу показалась земля. Темная, пятнистая.

Володя, вглядываясь в нее, отыскивал для посадки площадку. «Жаль маму, Валю, Леню… Да и себя тоже. Да и ничего же не сделал, а так хотелось… И папку не разыскал…»

Желто-синее пламя горящего мотора слепило глаза, мешало наблюдению. Когда Медведев услышал неприятное известие о парашютах — решение принял мгновенно. «Если погибну невелика утрата. Они же мне сыновья. Вдвое моложе. Еще не жили, не любили. А им побеждать, Родину защищать, жизнь строить…»

— Вот что! — сказал Медведев. — Прицепите по карабину к парашютам и прыгайте по двое.

— А вы?..

— Попытаюсь посадить самолет.

— Митя! Скорей! — умоляюще твердил Александр, перецепляя парашют. — Да скорей же! Скорей!..

— Не трясись, стихоплет! Хотел друзей бросить!.. Наверно, линию фронта еще не перелетели…

— Привязывайтесь к нам, Иван Семенович! Выпрыгнем вместе! — предложил Володя.

— Нет! Троих он не выдержит. Да прыгайте скорей! Черт бы вас побрал!

— Отец! Я останусь! Ты прыгай! Я же умею пилотировать!..

— Ты что? Обалдел! Марш из самолета!

— Отец! Прошу! Я не выпрыгну без тебя! Что я скажу матери?!

— Марш из самолета! — с яростью закричал Иван Семенович. — Приказываю — прыгать! Ждете, чтобы я вас выкинул? Прыгайте! Прыгайте! Высота падает!..

— Прощай, отец! — Коля ткнулся лицом в щеку командира.

— Пошел вон! Не хорони раньше времени!

— Прощайте, Иван Семенович! — прошептал Владимир…

Полуобнявшись, грудь в грудь, радист со штурманом шли к двери. Что-то мокрое, теплое почувствовал Владимир на щеке, прижавшись к Коле.

— Не забудьте моих! — долетели слова.

Ухватившись правой рукой за кольцо парашюта, а левой за подвесную систему Петренко, Владимир, как ныряльщик, бросился головой вниз в темноту, холод, увлекая за собой Колю.

Что-то упругое подхватило, закрутило, понесло. Засвистело в ушах.

С силой рванул кольцо Владимир. Вихрь куда-то исчез. Оборвался рокот двигателя… Удар! И сразу тишина, тишина…

Владимир открыл глаза, посмотрел вверх. Там покачивался, закрыв почти все небо, темный купол парашюта.

— Вон он! Вон! — оглушительно кричал прямо в ухо Коля, указывая рукой куда-то вверх и в сторону. — Тянет! Тянет!..

Владимир увидел вдали багровый пульсирующий шар, медленно плывший к горизонту среди звезд, как огромная комета.

— Может, успеет посадить?! Должен посадить! Он же первоклассный летчик! — захлебывался в крике Коля.

Неожиданно шар раздулся, ослепительно вспыхнул, осветил небо и землю, разогнал мрак ночи. Потом сжался и разлетелся на разноцветные осколки, которые падающими звездами исчезали за горизонтом. Но долго еще в той стороне светилось небо…

Я, Павел Засыпкин, пытаясь догнать друга, тоже закончил Шантарское авиаучилище по ускоренной программе, только годом позже Владимира. Ох и злился же я на него, когда неожиданно узнал, что он тайком от меня (да и от всех) ушел в армию. Сожалел и горевал, что даже проводить его не сумел. А то бы, наверняка, поехали вместе… Не получилось. И все из-за моей поездки в то время, в середине марта 42-го, к раненому отцу в госпиталь в Куйбышев.

Когда осенью 43-го я прибыл к Владимиру в полк, тот был уже асом. Легенды ходили про его полеты. И одна другой удивительней. Слава его гремела по всей АДД[14] особенно после полета в Восточную Пруссию. А началась она с первого полета на стратегическую разведку с… «отцом».