В сложном полете

Мы с Вовкой решили обойти весь парк, заглянуть во все его потаенные уголки.

В ларьках и палатках торгуют всякой всячиной. Всюду люди. Кое-где раздаются песни: «По военной дороге», «Легко на сердце», «По долинам и по взгорьям», «Дан приказ ему — на запад», «Если завтра война» и другие. Слышатся переливы двухрядок, бренчанье гитар, треньканье балалаек.

К нам подходят Мишка Мирон и Пашка Засыпкин. Оба тоже в сапогах «джими», в широких отглаженных брюках с напуском.

— Здорово, Квакин! — смеется Вовка. (Недавно смотрели фильм «Тимур и его команда»).

— Здорово, Адмирал, — недовольно бурчит Мишка. — Только ты не Тимур. Торопишься больно прозвища давать. Гляди не обожгись…

Оставив Вовку с парнями, я иду в глубь леса. На мой взгляд, парк прекрасен. Наконец-то появился он, достойный нашего города, старейшего в Среднегорье. Основанный в 1701 году по указу Петра I Синарский казенный завод лил пушки и ядра для русской армии два столетия.

Окруженный сосновыми и березовыми лесами, прорезанный двумя родниковыми жилами горно-лесистых рек, город расположен на крутых берегах.

На одном из них — знаменитые «три пещеры». Во времена Пугачева атаман Чир прятал свою ватагу в этих пещерах и в соседнем лесном логу, который теперь в память о нем называется Чировым.

…Мы с Вовкой отправились домой, чтобы привести папку с мамой. Обещались прийти, а самих почему-то до сих пор нет.

Во дворе у крыльца встретился отец. Лицо бледное, встревоженное, губы сжаты. Строго, вопросительно взглянул на нас.

— Вы ничего не слышали?..

— Нет, а что?

— Война началась! Германия напала! Только что по радио выступал Молотов!

— Ну! Наконец-то! Теперь мы им дадим! — с восторгом проговорил я и радостно заулыбался, словно услышал счастливейшую новость. — Теперь узнаем, кто сильней, мы или они?..

Из сенок, точно слепая, вышла мама. Одетая в пестрое, нарядное крепдешиновое платье, она тыкалась из стороны в сторону, словно запиналась. Вытирая носовым платком покрасневшие, подпухшие от слез глаза, протяжно говорила:

— Ой, да за что? За что свалилось тако горё на нас!? Зачем они напали? Что плохого мы им сделали?..

Папка тронул ее за локоть.

— Мамочка, иди лучше умойся, да пойдем в парк, а то ведь и не увидим его открытия.

Она отняла платок от глаз, увидела нас.

— Ребята, ведь папку-то обязательно на войну заберут!..

Я продолжал улыбаться. «Ну и что? Вот уж странная мама. Так и должно быть. Было бы несчастьем, если он не попадет туда. Не успеет отличиться. Подумаешь, съездит на несколько месяцев, поколотит фашистов. Разобьет их и вернется героем!.. А то в нашем городе почему-то ни одного героя, ни орденоносца?! Обидно даже!..

— Идите, сынки, в парк, — предложил отец. — Мы вас сейчас догоним.

Весть о войне выстрелом разнеслась по городу. Преобразила людей. Веселых, радостных, приветливых превратила в серьезных, суровых, задумчивых, возмущенных. Царившая в парке и на улицах праздничность, беззаботность сменились тревогой. Исчезли с лиц улыбки. Люди, сбившись в группы, обсуждали последние известия и выступление наркома иностранных дел Молотова. Кто думал, что такой день превратится в горестный?..

Мальчишки стайками, точно воробьи, носились от группы к группе. Прислушивались к разговорам старших и на все лады громкими голосами, размахивая руками, повторяли новости.

Пронесся слух — в летнем театре состоится митинг. Все направились туда. Действительно, там полно было народу. На сцене — стол.

Сдержанный гул, сливавшийся с шумом бора, плыл над толпой.

— …Сейчас, в эти минуты, там, на рубежах, нашей Родины, идут жестокие бои, рвутся бомбы и снаряды, свистят пули и осколки, льется кровь, плачут и умирают дети!..

Дальше я не слышал оратора. Воображение унесло меня далеко. Я видел лавины танков с желтыми крестами, сплошной стеной от края и до края горизонта, двигающихся на нас. Тучи незнакомых самолетов, густые цепи пехоты. Зарева и дым пожаров…

После митинга большинство потянулось к выходу. И только мы продолжали шнырять по парку. Среди нас пронесся слух, будто немецкие диверсанты сегодня утром пытались взорвать железнодорожный мост через Каменку, но были пойманы. Я высказываю сомнение — уж больно далеко от нас Германия.

— Ну и что? Ну и что? — округляя глаза, доказывают мальчишки. — Знашь, как им важно сейчас взорвать все наши мосты? Знашь?!

Один за другим, один другого диковиннее несутся слухи. Наши войска перешли границу и наступают на Варшаву… 1000 тяжелых бомбовозов совершили налет на Берлин и не оставили от него камня на камне… Восстали рабочие Рурской области, узнав о нападении Гитлера на СССР. Только что совершено покушение на Гитлера. В машине, где он ехал, произошел взрыв бомбы, всех убило, а его… неизвестно. И каждый рассказчик уверяет, что это истинная правда, только что передали по радио…