В снежных горах Непала

Внезапно дверь распахнулась. Сантош, без куртки, в рубашке с закатанными по локоть рукавами, торопливо вошёл в дом, хмуро сказал: — ты вымылась? Хорошо. Сейчас сюда придёт большая семья. Люди будут здесь ночевать, а ты перебирайся в спальню. Посмотри там, на чём ты будешь спать, остальные циновки и одеяла отдай им. — Неожиданно, в свете фонаря, Маша увидела, что на его груди расплылось большое кровавое пятно. Кровь была на правом рукаве, её брызги подсохли на лице. Она попятилась, с ужасом глядя на него. Перед глазами встала звериная морда с громадными белыми клыками. Он раздражённо спросил: "Что??" — думая о чём-то своём.

— У тебя… кровь… — Маша показала дрожащим пальцем на пятно. Продолжая хмуриться, он отмахнулся:

— Это не моя. Там много пострадавших, я нужен им. — Он о чём-то задумался, глядя сквозь неё. Очнулся: — Тебе нечего надеть, я забыл, — хмуро усмехнулся, — а ты миленько выглядишь в этом полотенце. — Маше стало Жарко, она почувствовала, что краснеет. — Значит, так, — он вздохнул, сосредотачиваясь, — в спальне найдёшь упаковки с новыми боксёрами и футболками, надень что-нибудь. Сюда, в эту комнату, временно поселится большая семья, Джамтан с мужьями и детьми. Ты будешь ночевать в спальне, я, скорее всего, сегодня больше не приду. — На её растерянный взгляд добавил: — в деревне большие разрушения, есть погибшие и много раненых. Кстати, у Джамтан погиб ребёнок, а трое мужей ранены.

Маша даже про кровь на его рубашке забыла:

— Э-э-э, а как это — трое мужей? У неё что, их несколько?

— У Джамтан пятеро мужей и девять детей. Теперь восемь, к сожалению. — Он насмешливо улыбался, глядя на неё.

— Но… как же… Полиандрия??

— У нас есть всё: полиандрия, полигамия, ну и обычные, моногамные семьи тоже есть. Ну всё, мне некогда, меня ждут раненые. Если хочешь, потом об этом поговорим. — Сантош выскочил за дверь, а Маша побрела в спальню.

Это оказалась довольно уютная комната с большим шкафом из сандалового дерева. Розовая древесина, покрытая тонким замысловатым узором, мягко сияла в свете керосиновой лампы. Маша погладила рукой дверцу и подумала, что такой шкаф должен стоить немалые деньги. Изнутри на дверце нашлось зеркало, а на полочке под ним несколько расчёсок, щёток для волос и прочих мелочей. Левая сторона шкафа состояла из полок, на которых довольно аккуратно были сложены футболки, рубашки, джемпера, мужские трусы, всевозможные брюки: шерстяные, хлопковые, трикотажные. Отдельно лежали шапки, куртки и перчатки.

Кроме шкафа у стены, на циновках, высокой горкой лежали свёрнутые шерстяные одеяла, сверху её венчала большая подушка. У небольшого окна Маша разглядела невысокий столик, заваленный книгами. Кроме того, на полу лежал ковёр, и она наклонилась, чтобы получше его разглядеть. Сразу было видно, что он соткан вручную, из шерсти ярких тонов. Нога утопала в длинном мягком ворсе.

Она нашла в шкафу упаковку с новыми мужскими трусами, а футболку взяла старую, выстиранную. Трусы оказались впору, а растянутая футболка велика, но всё было чистым, и Маша с облегчением вздохнула, разматывая полотенце. Она принесла в спальню влажные плавки и лифчик и повесила их на гвоздь в стене, надеясь, что к утру они высохнут.

* * *

Она услышала, как открывается дверь и, торопливо натянув брюки, вышла из комнаты. В дом заходили люди. Сначала двое мужчин под руки завели плачущую женщину, следом вошли ещё трое. Все они были ранены и выпачканы в крови. За ними плелись восемь ребятишек разных возрастов. В комнате сразу стало тесно. Увидев Машу, люди остановились, сложив ладони перед собой, вежливо поклонились. Лишь плачущая женщина, которую мужчины отпустили, стала оседать на пол. Они снова подхватили её, что-то стали говорить, поглаживая по голове и плечам. Маша поняла, что это и есть Джамтан, у которой погиб ребёнок. Она торопясь, подвинула подушки, налила в кружку воды и подала женщине. Та стала пить, зубы стучали о кружку. Мужчины окружили её, усадили на подушки, сами присели на корточки, поглаживая руки ласково утешали. Дети сели на пол в сторонке, один, самый маленький, всхлипывал и старшая девочка, лет четырнадцати, взяла его к себе на колени.

Маша принесла подушки для мужчин и по-английски предложила им сесть. Один из них поднял голову, грустно улыбнулся и жестами показал, что не понимает. Видимо, они знали только свой родной непали. Тем не менее, они поблагодарили, сложив ладони в традиционном жесте.

Привалившись спиной к одному из них, женщина затихла и, прикрыв глаза, кажется, задремала. Мужчины тихо переговаривались, а Маша исподтишка разглядывала гостей.