В СССР я повидал все

Однажды учительница литературы попросила нас написать классное сочинение на тему: «Лирика Пушкина». Написав пару нескладных предложений в начале своего сочинения, я надолго задумался, не зная, что писать дальше. Время урока пролетело незаметно, а мое сочинение так и осталось незаконченным. Буквально за 3 минуты до звонка я в конце сочинения написал следующие строки, адресованные учительнице:

Сейчас звонок уж прозвенит,

Но ваша алчная суровость

Меня, признаться, не страшит.

Чиста моя поскольку совесть

Пред Пушкиным. И мне простит

Он неоконченную повесть

О лирике его…

За это «сочинение» я неожиданно получил четверку.

Приближалось окончание школы. По старой школьной традиции мы, ученики десятых классов, должны были на прощальном вечере поставить сцену комического бокса. Действующими лицами этой сцены были: худой боксер с тренером, толстый боксер с тренером и судья. Я исполнял роль тренера толстого боксера по имени Билл, мой друг и одноклассник Володя Суязов был тренером худого боксера по имени Майк. Остальные роли были распределены между учениками параллельного класса.

На Суязова надели шорты и длинный женский парик. Я был в тельняшке и бескозырке. Когда представление началось, весь зал замер в ожидании захватывающего зрелища. Мы с Суязовым вышли на сцену, и все у нас пошло как по маслу. Я начал кричать, что мой громила Билл легко побьет его доходягу Майка. А Суязов кричал, что его Майк уделает моего Билла. В конце концов, мы договорились провести бой между нашими воспитанниками.

И вот бой начался. Публика бесновалась, свистела и кричала. Как и следовало ожидать, мой Билл непринужденно упер свою руку в лоб Майка, и тот стал отчаянно махать руками, не в силах дотянуться до Билла. Но потом Майк все-таки ухитрился дать Биллу пинка. Разгневанный Билл стал гоняться по рингу за Майком, пытаясь со всего размаха ударить его по лицу. Майк приседал, и все удары Билла пролетали мимо. Наконец, в очередной раз промахнувшись по Майку, Билл попал по судье, и тот упал. По сценарию мы с Суязовым должны были наклониться к судье и спрятанным в том месте тампоном нарисовать ему синяк под глазом. Но девушка, которая должна была подготовить и положить это тампон, перестаралась, и он получился слишком большим. В результате, вместо синяка под одним глазом, у судьи все лицо оказалось сплошным синяком. Когда мы подняли судью с пола и показали залу, публика была в истерике.

В таком духе продолжался весь бой. В его концовке, согласно сценарию, Майк входит в экстаз и вырубает всех участников представления. Предварительно мы договорились с актером, игравшим Майка, что он будет только обозначать свои удары. Но в реальности все пошло несколько по-другому – Майк стал по-настоящему и безжалостно избивать нас. Он был худощавый, но довольно жилистый парень. Первым от этого придурка пострадал мой Билл – Майк до крови разбил ему губу. Билл, забыв, что он на сцене, обиженно пробормотал:

– Ты что, дурак?

Но следующим ударом Майк сбил его с ног. Вторым Майк нокаутировал судью, и тот, неудачно упав на пол, стал отползать в угол сцены. Суязов пытался остановить своего воспитанника, но получив точный удар, упал. Поднявшись, он хотел что-то сказать. Но в следующий момент он получил такой страшный апперкот, что его парик улетел в зрительный зал. Избитый и обиженный, Суязов ушел за кулисы. Последним Майк должен был вырубить меня. Видя, что этот идиот по-настоящему бьет людей, я приготовился хоть как-то смягчить его удар. Когда Майк размахнулся, я уже сделал некоторое движение от него в сторону зала. Получив удар в челюсть, я еще быстрее продолжил это движение. В результате я вылетел со сцены и врезался в первые ряды зрителей. Публика была в восторге. Сцена прошла с огромным успехом.

V

По окончании школы в 1971 году я с группой ребят из Борисоглебска поехал поступать в Московский физико-технический институт. Гаврик, естественно, тоже был с нами. Вступительные экзамены там проводились не в августе, как в других вузах, а в июле – чтобы в случае неудачи абитуриент мог в августе подать документы в другой вуз.

Нас разместили в одной из комнат институтского общежитии. Сергей иногда заходил к нам и что-нибудь рассказывал. Однажды он сообщил, что ракета, предназначенная для доставки наших космонавтом на Луну, не выдерживает вибраций. Поэтому получена команда срочно копировать американскую ракету.

Студенты, жившие в нашей комнате, отсутствовали по причине летних каникул. Но в комнате оставались некоторые их вещи и документы. Однажды, когда я перекладывал стопку каких-то бумаг, из нее выпала фотография. На ней я с изумлением узнал себя. В начале я подумал, что это – просто похожий на меня парень. Но сомнения отпали, когда я за его спиной рассмотрел центральную улицу Борисоглебска. Это точно был я. В тот момент я подумал, что это – знак свыше. Значит я поступлю в вуз, и у меня будет прекрасное будущее.