В СССР секса не было. Второе издание

Волосы мокрые, соски торчат (вода ещё не нагрелась), вся в скрипичко-виолончельно-альтовых изгибах и округлостях, описать которые не в силах ни одна система дифференциальных уравнений. Ниже притаился мокрый котёнок с розовым, влажным язычком. Язычка не видно, но ты-то знаешь, что он есть. Там в округлостях и изгибах…

И смотрит она на тебя близоруким взглядом, не разглядела ещё, а через секунду в этих глазах страх, недоумение, негодование и где-то глубоко то, что заставляет мужчин совершать великие подвиги, глупости и научные открытия.

Впрочем, я отвлекся.

Делаем мы с супругой заготовки на зиму. Беру болгарский перец, гладкий и влажный, как галька на пляже у самой воды. Отрезаю плодоножку, а внутри перчины – огромная гусеница! И смотрит на меня как та самая женщина в летнем душе на стадии между недоумением и негодованием…

Впрочем, я отвлекся. Пора банки закручивать.

2018, осень. Пора банки закручивать.

Именно тогда я понял, СССР умер

Мы встретились случайно в Шереметьеве в 1992 году.

Лена. Любовь моя студенческая. Остроумная красавица, музыкалка, английская спецшкола, из, как говорится, хорошей семьи (папа – кандидат наук, мама – искусствовед). Ах, Босх, ах, Тарковский, ах, Любимов!

Жизнь нас разбросала в начале восьмидесятых. Она вышла замуж за мальчика, естественно, из хорошей семьи, я (длинная история) загремел в Афган.

– Привет-привет.

– Чокакгде?

– Замужем второй раз. Девочка. ДЕРЖУ ДВА КИОСКА.

Именно тогда я понял: "СССР умер. Полностью и окончательно."

2021, весна.

В СССР секса не было

– Пап, а правда, что при Советском Союзе мужчины не знали, что такое "клитор"?

– Правда, сынок, правда… Лизали все подряд…

Анекдот.

1. Серго и Людочка

– Нет, не доведет всё это до добра. Зачем людям свобода? Вот я пришел с работы, поел и спать. Проснулся, – на работу. Зачем мне свобода, что я с ней делать буду? Свобода нужна бездельникам! – так говорил шестидесятилетний фельдшер Серго медсестре Людочке. Медсестре было около сорока, и все звали ее Людочкой по привычке, когда она двадцать лет назад, еще в шестидесятые, молодой девушкой по распределению приехала в Грузию. Так и осталась навсегда на Кавказе и Людочкой.

– Нет, не доведёт Пятнистый до добра. У нас, в Абхазии, Аджарии что творится? В Баку, Приднестровье, в Средней Азии, – продолжал фельдшер.

– Батано Серго, а в телевизоре говорят, что Горбачёв принёс народам СССР свободу.

Они любили так поговорить поздно вечером о том, о сём, когда пациентов уже нет и, скорее всего, не будет. Впрочем, больше говорил фельдшер, Людочка чаще слушала.

В зеркале, висевшем на стене, отражалась стоящая «раком» на медпунктовской клеенчатой кушетке Людочка. Белый халат её был задран до самой головы. Фельдшер, крепко держа медсестру за щиколотки, пристроился сзади и ритмично, но неторопливо вводил пенис в её вагину. Да и куда торопиться старому Серго?

Любовниками они стали недавно и как-то неожиданно для самих себя. Людочка всегда нравилась Серго, впрочем, как и Серго Людочке. Несмотря на годы, старый фельдшер сохранил молодецкую стать и вместе с ней столь непривычную для кавказских мужчин красивую седую шевелюру. Но статус «начальник – подчиненная», опять же приличная, не одобряемая в СССР, разница в возрасте сдерживали чувства медработников.

Однажды, пару лет назад, во время послеобеденного совместного чаепития Серго без всякой задней и передней мысли рассказал анекдот:

– В двадцать лет хочется девушку поопытнее, – лет тридцать, в сорок лет хочется девушку помоложе, – лет двадцать, а в шестьдесят, – хочется девушку и молодую и опытную – лет сорок…

В тот же вечер Людочка зашла к фельдшеру (Серго жил в пристрое к медпункту) и со словами

– Мне завтра исполнится сорок лет, – сняла белый халат.

Под халатом не было ничего. Впрочем, как ничего? Под халатом обнаружились две замечательные, никем не мятые сиськи, не рожавший животик… Прочие спелости, как выяснилось чуть позднее, также содержались в отличном состоянии.

Слова про «сорок лет» прозвучали, как «я люблю тебя». Любовь сама нашла их.

– В телевизоре говорят, что в СССР секса нет, – на слове «нет», – удар, – Серго резко и на всю глубину ввёл член в людочкины глубины. Он всегда так делал, когда хотел подчеркнуть какую-то мысль. Медсестра охнула.

Для молодёжи. Пятнистый – пренебрежительное прозвище М.С Горбачёва, генерального секретаря ЦК ПСС, могильщика СССР.

Батоно используется как формула вежливости при обозначении мужчины по имени или при обращении к нему, аналогично словам «господин», «мистер», «сэр», «пан».

2. Николай и Нина