В старой Африке

В бинокль Гай нашел большого муфлона, мирно щипавшего траву. Но настоящую радость доставили стада овец, коз, ослов и верблюдов, сначала редкие, потом большие и частые. На одном повороте в предрассветной серой мгле Гай увидел зрелище, которое не видел со дня выезда из Туггурта: зелень, скот, шатры кочевников и веселые дымки утренних костров.

— Кто бы поверил, что это возможно в сердце пустыни! — воскликнул он.

— Да, но только на высоте 1800–2400 метров! — ответил Лоренцо. — После дождя весь Хоггар за двое суток превращается в зеленый рай.

— А как радуют глаз стада!

— Еще бы! Скота здесь немало. Туарегская семья кормится продуктами животноводства и живет с их продажи. Аменокалы владеют сотнями верблюдов и ослов и тысячами голов Мелкого скота. В их собственности находятся десятки луж и колодцев. Вот, кстати, перед нами довольно крупное стадо, прикиньте-ка на глаз…

Они принялись делать подсчеты.

— Разве я поверил бы этому вчера?

Путники едва передвигали ноги — они прошагали почти десять часов, но все понимали, что скоро будет вода, горячая пища, сон.

— Мы у цели! Вступаем в третий этаж!

— По каким же признакам вы это определили, граф? Лоренцо молча провел рукой с видом волшебника, показывающего свои чудеса. И действительно, дивиться было чему!

В розовом свете утра в прохладной тишине нежился Хоггар. Слева протянулся могучий массив главного хребта с вершиной — горой Иламан. Вдали виднелось зеленое вади Атакор-н-Ахаггар — главная транспортная артерия Хоггара. Дорога вилась по узкому короткому полю, посреди которого блестело маленькое хоггарское болотце (агельмам) с сочной травой по берегам. А на поле расположился оживленный поселок (аррем), который после жуткого безлюдья Сахары показался им чуть ли не Парижем, — десятка три четырехугольных глинобитных хижин, круглые склады, голубые дымки кузниц и мастерских и звуки человеческой жизни и деятельности. Вокруг деревни находились тщательно возделанные огороды и канавки с водой; выше, на склоне горы шатры (эханы) и шалаши кочевников. Еще выше — конец ущелья и перевал…

— Три тысячи метров над уровнем моря! — Лоренцо показал на вершину Иламана, казавшегося отсюда невысокой горкой. — И целая деревня в стране, где на один квадратный километр приходится ноль целых семь тысячных жителя!

Дышалось трудно, но все переводили дух с довольными улыбками.

— Что это за диковинные палатки?

— Ага, обратили внимание! Я ждал этого вопроса! — Лоренцо подошел к кустам и картинным жестом раздвинул их. В лучах восходящего солнца среди неописуемо пышных цветов олеандра Гай увидел повисшую над поселком треугольную площадку, к которой вела узкая тропинка. Позади площадки, очевидно, был обрыв. Точно порхая в воздухе, яркими красками играли на солнце две большие палатки.

— Волшебное гнездо нашей жар-птицы! — любезно проговорил Лоренцо. — Нам идти еще минут десять, и я вам объясню, в чем дело: сегодня к вечеру вам предстоит там обедать. Кстати, позаботьтесь приобрести какую-нибудь ценную безделушку.

— Лоренцо с улыбкой задумался, потом сказал: — Хозяйку зовут Тэллюа ульд-Акадэи. Она — знатная таргия, то есть туарегская дама. Но трудно дать вам представление о ней в немногих словах. Таких фигур в нашем обществе нет. Красивая девушка, с детских лет подготовленная к карьере танцовщицы, выдвигается среди подруг и становится известной куртизанкой. Она по-своему образованна, умеет импровизировать стихи, поет и танцует, в ней воплощены местные представления о красоте, изяществе, светской воспитанности и утонченности. Обычно такая куртизанка разбивает свои пестрые шатры невдалеке от больших дорог, и ее становище приобретает значение центра светской жизни всего района: со всех сторон к ней съезжаются окрестные дворяне, и, конечно, не с пустыми руками. Туарег— страстный любитель поэзии, музыки и красивых женщин. Девушка живет по здешним понятиям богато, ее окружают рабыни и служанки. Поклонникам обеспечен любезный прием, прохладное омовение, отдых, обед, во время которого хозяйка, сидя у ног гостя, импровизирует стихи… За пиром следует празднество и…

— Ночь любви?

— Иногда, но не обязательно. Здесь красавицу нужно добывать с боя. У известной куртизанки бывает несколько соискателей. Каждый ставит у входа в ее шатер копье со своим дворянским родовым значком. Это — вызов. Начинается соперничество в щедрости, настойчивости и ловкости. Спортивные состязания зачастую заканчиваются яростным поединком. Ах, дорогой мсье ван Эгмонд, какое это захватывающее зрелище, когда два феодала обнажают сверкающие мечи перед куртизанкой, небрежно возлежащей на ковре!

— Таким образом, Тэллюа — это наследница Аспазии и Сафо?

— И еще многих других, а прежде всего — прекрасное дитя пустыни. Только здесь и можно встретить такие сильные и яркие натуры!

— Вот видите, сколько кругом интересного: и в пустыне, оказывается, растут цветы! Но откуда у нее такая палатка?

Лоренцо отвел в сторону глаза и вспыхнул.