Ничего не делал. Просто стоял и смотрел на то, как она спит. Слушал ей хриплое, местами рваное дыхание. От отчаяния в этой ситуации хотелось биться головой о стену, выпустить пулю в лоб. Прикрыв рукой глаза, шумно выдыхаю, с трудом подавляя в себе желание разбудить её, и рассказать всё, как есть. Склонив голову набок, аккуратно дотрагиваюсь до её щеки, ощущая мягкость волос, не спеша, убирая их за ушко. Плевать. Знаю, что слишком рискованно, но сейчас мне искренне плевать на этот факт. Присев на мягкий матрас, ложусь рядом с ней так, чтобы мог услышать её дыхание. Тело слегка расслабилось, но я быстро отдёрнул себя. Нельзя. Молча смотрю, как подрагивают её длинные ресницы, как рефлекторно сжимаются пальцы. Пытаюсь запомнить каждую деталь, ибо знаю, что больше никогда не увижу её. Что-то влажное скатывается вниз по щеке, и нет сил остановить это. Люблю её настолько сильно, что становится невыносимо дышать. Осторожно поддев края одеяла, укрываю её, вспоминая гладкость кожи. Тепло её тела, изящные изгибы, и привкус губ… Это стало для меня запретным наслаждением, как и она. Не простит. Не примет. Слишком жестоко поступил с ней.
Внезапно Лина резко вскрикнула, начиная вертеться из стороны в сторону, плача сквозь сон. В последнее время я стал замечать, что ночные кошмары стали регулярно терзать её, и сейчас я сделал то, что делал всегда. Притянул дрожащие тело к себе, зарываясь лицом в мягкие волосы, жадно вдыхая её запах.
— Шшш, принцесса, не бойся, я рядом. — Тихо шепчу, оставляя лёгкий поцелуй на её щеке. Сонно пробубнив что-то, она прижалась ко мне ещё ближе, как делала это всегда. Я не стал мешать ей, лишь прикрыл глаза, стараясь запомнить эти последние минуты. Время поджимало. Через час меня не должно быть в городе. Все следы будут заметены, и она даже не вспомнит, что я был рядом этой ночью. Когда её дыхание вновь нормализовалось, я переложил её на другую часть кровати, и закутав в одеяло, встал и, не оглядываясь, направился к двери, навсегда оставляя позади себя воющие чувство любви и сердце, что всегда будет принадлежать только ей. „
Резкий дверной хлопок заставляет меня вздрогнуть, и вынырнуть из пучины воспоминаний, вернутся в окружающую реальность, наполненную дерьмом и одиночеством. Но уже привык к этому.
— Егор, у нас проблемы! — Прокричал Олег.
— В чём дело? — Нахмурившись, спросил я, выбрасывая окурок и разворачиваясь лицом к блондину. Вид у него, мягко говоря, был не очень. Сгибаясь пополам, он пытался отдышаться от весьма быстрого бега.
— Боюсь, тебе это не понравится… — Сказал он, выпрямляясь.