В стране чудес

– А-а-а-а-а-а! – завизжала Оисса, стараясь оторвать выметнувшиеся из земли корни. – Прочь, прочь! Брысь! – Она хлопала растопыренными ладонями по бёдрам, извивалась и задирала подол. Сзади потрескивало дерево ящика – малиновые цветочки взволновались вместе с остальной офисной флорой.

Марилея расхохоталась. Вероятно, ночь всё-таки оставила тёмный отпечаток в светлой душе феи, но это ощущалось просто потрясающе!

Треск, схожий со звуком рвущейся туники, распорол момент торжества. Марилея обернулась. Сорванная с петель крышка валялась в стороне, из ящика поднималось, сверкая алыми глазами, чудовище.

– С-с-с-солнце! – шипело оно и трясло роскошными ночными локонами. Несмотря на густую тень от воскрешённой флоры, чудовище прикрывало смертельно бледное лицо рукавом чёрного кружевного пеньюара. – Чего разорались днём? И где Базил? Где этот остроухий кобель?

– О, а ты кто такая? – изумилась Марилея. Она была вынуждена признать, что чудовище на самом деле – смазливая брюнетка с вульгарными губами. Но из-за чудовищного декольте вполне достойная называться чудовищем и дальше.

– Я Кализена, – брюнетка перестала прикрываться и оценивающе оглядела Марилею. – Ты плохо выглядишь, дорогуша.

Она сунула когтистую ладошку в недра пеньюара, вытащила телефон и нахмурилась.

– Кто бы говорил, – мстительно фыркнула феечка. – Где твой остроухий кобель, потеряшка?

На кончиках её пальцев сплелась искорками магия – Марилея с новыми способностями была готова наказывать всех, кто посмеет её унижать! Однако когда Кализена оторвала алый взгляд от экрана, в нём плескались такие обида и отчаянье, что фея ощутила укол совести.

– Уволили, что ли? – догадалась она и обернулась на всё ещё барахтающуюся в кустах шефиню.

Вампирша проследила за её взглядом и хитро улыбнулась.

– Зато, похоже, тут освободилась вакансия, дорогуша.

И она начала бодро вылезать из развороченного ящика, цепляясь кружевами за торчащие анкера. Вульгарная дрянь.

Марилея потянулась всем уставшим телом и поймала себя на мысли, что уютный ящик для сна – не такая уж плохая замена рабочему дню.

В кармашке блузки светился розовым камень-подарок – а в бутике ждала цикламеновая туника.

– Ты выйдешь за меня замуж? – коробочка была большой, под стать ладони тролля.

– Ой! – крышка откинулась и продемонстрировала две усыпанные розовыми кристаллами туфельки. – Да! Да! Только… – стушевалась фея и захлопала ресничками.

– Только что? – встревожился тролль. Он до последнего не верил, что девушка с волосами цвета розового кварца его любит.

– Только мы будем видеться лишь на рассвете и закате… – пролепетала Марилея.

– А разве не у всех так? – удивился Серегон, стараясь отогнать мысль о том, что скажет оставшаяся в подземельях первая жена… и что скажут дети…

Он поглядел на танцующую, словно лунный луч на волнах, феечку и улыбнулся.

Работа никуда не денется – фея-флористка в паре с троллем способны на многое!

Алексей Ладо

Совладелец литературного сайта. Рассказы опубликованы в сборниках «Синяя книга» (2014, «Дятловы горы»), «О любви» (2016, АСТ), «О бабушках и дедушках», (2018, АСТ). Лауреат поэтического конкурса Интернационального союза писателей (апрель, 2017). Дипломант международного литературного конкурса «Большой финал» (поэзия, 2017-2018). Победитель в номинации «Рассказы для детей» международного литературного конкурса «Мой аленький цветочек». Пишу разножанровую прозу, стихи, статьи. Люблю смешивать времена и поколения.

Почитать можно здесь: https://ficwriter.info/polzovateli/userprofile/Almond.html

Наследники

День последний

Очень красивый молодой человек в черном бархатном камзоле и накинутом поверх белом плаще с горностаевой подбивкой стоял на последней площадке Южной башни – той, откуда уходил в небо золотой шпиль.

«Отец думает, что триста замко́в, заклятых магами, надежная защита? – молодой человек вздохнул: – Глупо. Нет уж, лучше уйти, видя и чувствуя жизнь вокруг. Только бы не было больно!»

Никто и никогда не спасал наследников от неизбежного, придуманные способы приносили лишь разрушения, когда Дракон проламывал двухметровые стены, неся гибель ни в чем не повинным людям.