В стране Гудка – 3. Провинциальные истории

— Потому, как они у нас ответственными за борьбу с самогоноварением проходят, — раздраженно ответил Бьерн, — Поэтому у них все ключи и отмычки к этому незаконному источнику обогащения. Но это мы проверим. С завтрашнего дня в городе усиление вводится, по случаю приезда к нам Нахального. Все менты теперь круглосуточно дежурить будут. Некогда будет бизнесом заниматься. Вот и посмотрим, как увеличится спрос на Белого Медведя.

— Вариант, — согласился Сидор, — А Нахальный точно сюда приедет?

— Да, ну что ты. Кто его сюда пустит после этого фильма про Митрофан Анатольевича, — усмехнулся Бьерн, — Это служба безопасности решила комбинацию разыграть. У них с ментами постоянные разборки по части коммерций.

— Да, серьезно у вас тут всю закручено. «Прямо настоящая политическая борьба», — с уважением произнес Сидор.

— Это ты точно заметил, — расплылся в улыбке Бьерн, — Такая политическая борьба за Бабло, что всей западной демократии у нас учиться и учиться, — и он, взглянув на часы, добавил, — Все, мне пора. И у меня просьба к тебе. Ты за отставкой автобусной понаблюдай. Сюда все дороги от окружных деревень сходятся. Здесь должна быть основная точка сбыта.

— Постараюсь, — провожая Бьерна, пообещал Сидор.

— А медведей откуда вы этих взяли, — выйдя на улицу, с опаской посмотрел в сторону бассейна Бьерн.

— Это от Нахального нам передали, — серьезно ответил Сидор.

— Ха. Ну, ты шутник, — подозрительно посмотрел на него Бьерн и попрощавшись направился к выходу.

— Ну, чего барин, договорились насчет леса и трубы, — подошел к нему Герасим.

— Пока нет, — задумчиво ответил Сидор, — С этими похоже не договоришься. Тут надо другие варианты поискать.

— Да, ты переживай. Мужики тогда сами чего-нибудь придумают. «Так всегда здесь было», — безразличным тоном произнес Герасим.

— Со времен покойницы барыни Варвары Петровны, — ехидно спросил Сидор.

— Не-е. До нее еще, — задумчиво ответил Герасим, — При Емельке Пугачеве были случаи. И при нашествии Бонопартия Наполеона тоже.

— Что тоже, — оглянулся на Герасима Сидор. Но тот, не вдаваясь в подробности, взял прислоненную к стене метлу и не спеша пошел к вертолетной площадке.

***

Прошло две недели. Сидор стал привыкать к однообразной, но спокойной деревенской жизни. Сон его наладился, а кошмары во сне вообще перестали беспокоить. Вставал он теперь он поздно. К этому времени Герасим уже готовил завтрак из экологически чистых деревенских продуктов. После завтрака он, как правило, становился на лыжи, сделанные Герасимом из досок от старой бочки. Съездить к Анжеле забрать свои он стеснялся. И обходил несколько раз вокруг усадьбы, стараясь держаться подальше от расположения военной части майора Груши, опасаясь быть снова затянутым им в сети пьянства и разврата. Возвращаясь с лыжных прогулок, он плотно обедал и потом крепко спал, чуть ли не до сумерек. Проснувшись, выходил во двор, и помогал Герасиму чистить дорожки или подметать вертолетную площадку. А вечером, после чая, заваренного на зверобое, вприкуску с бубликами, смотрел телевизор, выключая звук, или читал подшивку старых, советских газет, которую Герасим принес из заброшенной деревенской библиотеки, для разжигания камина. Два раза в неделю, Герасим топил баню, и парил его дубовыми вениками.

Выйдя однажды утром за ворота усадьбы, Сидор, дойдя до поворота на N-ск, увидел ту самую старуху, Кулиночку кажется, дремавшую на остановке рядом с большой сумкой, стоящей на земле.

— Здравствуйте, — вежливо произнес Сидор, проходя мимо.

— Ой, — открыла глаза старуха, — А автобус, когда на город пойдет? Уже второй час здесь сижу. Его нет, все и нет.

— Не знаю, — ответил Сидор.

— А ты посмотри, чего там написано в расписание, — Старуха приподнялась и ткнула кулачком в бумажный листок, приклеенный к стене остановки, — Я-то совсем тут ничего не вижу.

Сидор подошел ближе и прочитал громко, в слух, чтобы расслышала старуха, отпечатанный на принтере выцветший текст: «По техническим причинам, до конца следующей недели автобус в город ходить не будет. Администрация».

— Не будет автобуса бабушка, — добавил он от себя, наклоняясь к старухе.

— А как же до города теперича добираться, — и старуха растерянно посмотрела на Сидора, — Мишка Белорус меня только до остановки довезти может, а в город его на тракторе милиция не пущает. А мне пенсию надо получить. У нас в деревне почту закрыли. Не привозят теперь. В город ездить надо. Да и внуков проведать. А то совсем от рук отбились, — затараторила плаксиво старуха, потом вдруг звук исчез, а она продолжила, пережевывая беззубым ртом, говоря уже о чем-то, о своем.

— В принципе я вас могу отвезти, — немного подумав, предложил Сидор.

— Сколько возьмешь, — и старуха хитро посмотрела на него.

— Да, ничего не возьму. Мне там надо в одно место заехать, забрать лыжи, — вспомнил вдруг он.

— А на чем ты меня повезешь, — посмотрев внимательно по сторонам, уточнила старуха.

— Сейчас я за машиной схожу. Подождите меня здесь, — ответил Сидор и быстрым шагом пошел по дороге в усадьбу.