В стране Гудка – 3. Провинциальные истории

— Так, что ты отсюда пока никуда не думай уезжать. Скоро Петровича к тебе пришлю. Будете вместе здесь открывать пирожковые, — закончила Алиска, и вдруг притянув к себе Сидора, крепко поцеловала его в губы. — Прощай дедушка мороз. И веди себя хорошо пожалуйста. Не дай бог узнаю, что к Анжеле шастаешь. Задушу блеять, обоих.

— Спасибо тебе на добром слове внучка-снегурочка, — ответил Сидор, с трудом отрывая от себя Алиску и помогая подняться ей по трапу в салон вертолета.

***

Вертолет уже превратился в маленькую точку, а Сидор с Герасимом продолжали стоять, запрокинув головы, глядя в небо.

— Хорошо же ты меня с этими конвертами сегодня подставил, — задумчиво произнес Сидор. — С Бьерном заодно что ли? Избавиться от меня хотел?

— Ничего я не хотел, — угрюмо ответил Герасим, — Откуда я знал, что ты взяток не берешь. Все берут, а ты не берешь. Так же не бывает.

— Не знал он, — покачал головой Сидор, — Чуть в тюрьму с твоей подачи не посадили.

— Не посадили бы не боись, — уверенно ответил Герасим, — Мужики бы тебя отбили.

— Чего, — посмотрел на него Сидор, — Какие еще мужики?

— Березовские и Сосновские, какие еще здесь есть, — ответил Герасим и немного подумав, добавил, — Они с сегодняшнего дня партизанский отряд организовали. Лес собираются отбить у братьев Филиных, а в газопроводе проход прорезать на Сосновку.

— Что за чушь ты несешь? Ты не пьяный случайно? А ну ка дыхни? — подозрительно разглядывая Герасима, стал принюхиваться Сидор.

— Не пью я вообще. Зарекся, — ответил Герасим, — А насчет партизан, это мне Мишка-белорус с утра рассказал, когда от Любки тебе еду привозил.

— Может они там все перепились в Березовке и Сосновке, — продолжил недоверчиво допрашивать Сидор.

— Могли, конечно, выпить. Без этого бы не сговорились, — рассудил Герасим и продолжил, — Так всегда здесь было. И при Бонопартии Наполеоне, и при немцах, в последнюю оккупацию. Посидят, потерпят мужики гнет и несправедливость, а потом выпьют и в партизаны подаются, — со знанием дела поделился Герасим и добавил, — А уж оружием с тех времен запаслись в избытке. Мишка сказал, что у Кулиночки целый танк в огороде в стогу сена спрятан. Со второй мировой, — и он, успокаивающе похлопал Сидора по плечу, — Так что, не сомневайся, освободив лес, захватив газопровод, потом бы они и тебя отбили у ментов.

— Ну, а я-то как в эту историю попал! Почему они меня отбивать решили вместе с лесом и газопроводом, — застонал чуть, не плача Сидор.

— Это я их предупредил, — ответил Герасим и, сделав паузу, уточнил, — Через пацанов этих, Чука с Геком. Они как раз приезжали снегоход вернуть, когда тебя тут следователи допрашивали. Я их обратно в Березовку и отправил, чтобы партизанам сообщили, что тебя арестовывать собрались.

— Ну, спасибо тебе Герасим. Не посадили по уголовной статье, теперь посадят по политической, — обреченно произнес в ответ Сидор и тут вдруг со стороны Березовки раздался пушечный выстрел.

— Похоже началось, — довольным тоном произнес Герасим, — Пойдем, посмотрим за развитием боевых действий, — и он, перекинув метлу, как ружье на плечо, пошел к скрытой калитке в заборе. Сидор постоял еще немного и с недоуменно покачал головой, пошел следом за ним.

Они поднялись на пригорок к сосне, откуда хорошо просматривалась вся округа. Герасим воткнул метлу рукояткой в снег и, достав из-под телогрейки, похоже, заранее приготовленный бинокль, стал внимательно рассматривать местность внизу.

— Вон филинская охрана из леса отступает, — указывая рукой в направлении Березовки, радостно прокомментировал Герасим. Сидор присмотрелся по направлению руки и увидел голубоватый, похожий на автозак, фургон, выехавший из леса и свернув с дороги, напрямую через поле ехавший к перекрестку у автобусной остановки.

— А чего это они не по дороге поехали, — удивился Герасим, водя биноклем, у замерев, радостно воскликнул, — А потому, что их там Мишка-белорус уже на танке встречает.

— Где, — закрутил головой Сидор.

— Вон. «Где дорога из леса с Березовской пересекается», — ответил Герасим и протянул бинокль.

Наведя бинокль в указанном направлении, Сидор увидел, небольшой зеленый танк, еще довоенной модели, с маленькой башенкой, на которой сверху сидел Мишка-белорус в танкистском шлеме и, приложив руку к глазам, наблюдал за маневрами голубого фургона.

— А вон кажись, и партизаны появились, — произнес Герасим, указывая рукой в сторону опушки леса. Сидор навел туда бинокль и увидел выехавшие из леса сани, запряженные лошадкой, в которых сидело несколько мужиков, вооруженных старинными ружьями. Постреляв немного для острастки в сторону фургона, мужики развернули сани и снова скрылись в лесу. В это время раздался хлопок выстрела и из пушки танка вылетело небольшое пороховое облако. Однако никакого взрыва после этого не последовало.

— Холостыми Мишка бьет, — с сожалением произнес Герасим, — В прошлом году еще мужики все снаряды на металлолом поздавали. Ни одного не оставили. Предупреждал же я их.

Однако звука выстрела хватило, чтобы фургон, прибавив скорость, выскочил с поля на шоссе и помчался в сторону города.